- Не думаю, что твоей девушке это понравится, Павел.
Он долго и внимательно смотрит на меня, с хитрым прищуром, легкой улыбкой. Не спрашивает о ком я, не отрицает наличия последней, вообще ничего не говорит и, похоже, из кабинета уходить не собирается. Хитрый гад. А моя странная попытка узнать в самом ли деле он встречается с Ольгой настолько очевидна, что вгоняет в краску по новой. Пора заканчивать с амурными делами, не твое это, Ирина Владимировна, вон заглядывай под хвосты шиншиллам дальше.
- Мне надо переодеться.
- Я не против, переодевайся.
Отлично! Достало, как же все достало. И деревня эта и гулящий муж, и спасатели, и гора, что заслоняет луну в моем кабинете. И когда я только стала такой смелой и распущенной? Павел дурно на меня влияет. Глядя ему в глаза, зло хватаюсь за воротник халата, расстёгивая пуговицы. В какой-то момент мне кажется, что сейчас он кинется, чтобы закончить начатое, но он не двигается, жадно меня рассматривая. А я спокойно надеваю брюки, блузку и пиджак, беру свою сумку и обхожу стол, уверенно направляясь к выходу.
- Ты даже не представляешь насколько сексуальна, - шепчет Павел, наклоняясь к моему уху, когда я пытаюсь закрыть ключом дверь в кабинет.
Вытащив метал из скважины замка, я оборачиваюсь, всматриваясь в темноту коридора пустой клиники. Вдалеке, в самом конце, я вижу Ольгу Забейворота, что внимательно и хищно смотрит в нашу сторону. Я выдыхаю, опустив голову, затем снова поворачиваюсь, но рыжих кудрей уже нет. Темно, далеко и, наверное, мозг сам подсовывает картинки которых нет. Коридор клиники точно пуст, здесь никого не было, я в этом просто уверена. Она не могла нас увидеть, она давно ушла домой.
Глава 15. Ирина
Стоя рядом с мужем на наспех сооруженном из досок помосте, я едва сдерживаю смех. Еще пахнет краской, а в некоторых местах к зеленой субстанции прилипают подошвы. Супруг вещает о будущем поселка, восхищается красотой гор и, размахивая микрофоном, пыжится от важности, почти как кандидат в президенты во время предвыборной гонки.
– Чемпионат проводится уже в пятнадцатый раз! - орет Сергей, выставляя вперед живот, микрофон немного фонит, искажая голос, - традиционно между собой соревнуются лучшие спасатели региона, а в этом году к ним присоединились две столичные команды! Состязание, - орет он еще громче, - включает смоделированные чрезвычайные ситуации: каждый этап – своего рода выезд подразделения на тот или иной вид ЧС, главная цель которого – спасти всех условно пострадавших. Такие соревнования позволяют не только отшлифовать уже имеющиеся навыки, но и повысить уровень подготовки отдельного спасателя.
Не уверена, но, кажется, в меня попадает слюна. Пафос момента непередаваем. Мой муж, его любовница, я, мой неудавшийся любовник и, судя по всему, его девушка. Все скопились в нескольких метрах друг от друга. Все дело в том, что представлять наш контрольно-спасательный пункт будет именно Павел. И я не могу не смеяться, тому, как сильно и самозабвенно жмет мой муж ему руку, желая удачи, планируя искренне за него болеть.
Гладкие, прямые и очень блестящие волосы секретарши, будто выросли еще на пару сантиметров, если так пойдет дальше, то скоро она сможет подметать ими пол, брюнетка сверлит меня взглядом, источая флюиды ненависти. Сегодня она в красном, настоящая дьяволица, безумно красивая, сексуальная и забытая моим мужем в углу сцены. Получилось так, что ей приходится таскать его портфель и бумаги. Толкаться сзади, ведь, как ни крути, официальная жена все же я. И именно меня он регулярно устанавливает рядом, театрально и нежно хватая за руку. Каждый раз, когда наши взгляды с секретаршей встречаются, она в прямом смысле скалится, показывая свои идеальные белые зубки. Я ошиблась, когда решила, что она Барби, нет, она не Барби, она кукла из Монстр Хай. Иногда мне кажется, что если все уйдут, то Анастасия Львовна, как величает ее мой муженек, вспорет мне сонную артерию алыми наращёнными ногтями. А потом будет облизываться, упиваясь этим брызжущим фонтанчиком. Ее мечта ходить по этой сцене под руку с Сергеем и пожимать руку толстосумам из министерства, что сегодня приехали любоваться на соревнования.
Я смотрю на красно-белую ленту, натянутую между двумя толстыми деревьями, что уже покрылись маленькими сочными зелеными листочками. Вдоль дрожащей на ветру клеенчатой преграды в полном обмундировании, с рюкзаками весом больше тридцати килограмм, в линию выстроились спасатели. Таковы условия соревнований. Взгляд непроизвольно цепляется за знакомую фигуру, Павел стоит так ровно, будто сумка на его спине ничего не весит. Указывая на полосу препятствий, последние наставления дает ему друг и начальник в одном лице, то приседая, то изображая плавные, ритмичные движения. Рыжий лишь кивает головой, поддакивая. Неподалеку, рядом с участниками соревнований разгуливает Ольга, ногой подбрасывая пыль и цепляя камни носками кед. Короткая джинсовая юбка-солнце на пуговицах спереди не оставляет полета фантазии, выставляя на показ длинные стройные ноги. И когда ведущий соревнований объявляет о начале состязаний, она быстро подбегает к Павлу и целует в щеку. А он не реагирует, хорошо хоть не отмахивается, странное поведение для парня и его девушки.
Но рыжий поднимает глаза. И по моей коже пробегает табун мурашек, когда он подмигивает мне. Я смущаюсь, щеки моментально вспыхивают. На этой сцене, я как на ладони, мне некуда спрятаться. Приятный жар воспоминаний будоражит тело. Непроизвольно трогаю шею, а Павел это замечает, усмехаясь. Эта его хитрая недвусмысленная ухмылка должна раздражать, но вызывает желание облизать губы. И почему так жарко? От странного немого разговора между нами по спине катится крохотная капелька пота. Красные щеки выдают меня с головой. Муж отвлекает, любезно интересуясь, нравится ли мне мероприятие. Это забавно, раньше его мало интересовало мое мнение.
- Я все равно подам на развод, - отвечаю спокойно и без эмоционально.
- Не говори глупостей, - отвечает муж, сжимая мою руку и почему-то вспоминая про свою секретутку, - я ее уволю, просто руки не дошли.
Подымаю на него глаза, не слишком понимая, о чем он говорит.
- Да пусть человек работает, Сереж.
- Нет, - гладит мою руку, шепчет, притягивая к себе муж и целуя в висок, - я сделаю это для тебя.
- Боже, какой поступок! – вырываю я свой локоть.