Адреналин помчался по венам, и она почти что слышала шелест еще одной пары мощных крыльев за спиной. Отец постоянно следовал за ней по пятам, чтобы вмешаться, если она потеряет контроль.

Очарование воспоминания пленило ее, отгоняя страх падения, который, взывая к рассудку Мэй, подсказывал прервать пике, пока не стало слишком поздно. Ей хотелось растянуть мгновение, как можно дольше удержать иллюзию отцовского присутствия.

Мэй неслась мимо веток древних деревьев, прямо на булыжники мостовой. Лишь в последнюю секунду она расправила крылья и, содрогнувшись от рывка, затормозила. В мышцах спины Мэй протестующе закололо, но она едва ли чувствовала эту боль.

Она вновь воспарила вверх. Окрашивая небеса в лиловый, первые солнечные лучи начинающегося дня поползли сквозь силуэт города. Сопровождаемая порывом ветра, Мэй парила над дворцом, обещая себе завтра повторить этот полет.

Ее взгляд, скользнув по четырем районам Элидора, задержался на сверкающих крышах Золотого квартала. В противоположность остальным, этот район с его мраморными усадьбами и бесчисленными луноцветами, которые скоро должны были сомкнуть свои лепестки, даже в темноте казался сокровищем из старинных преданий. Местом, где никогда не теряли надежду на чудо.

Южнее располагался Крестьянский квартал, днем напоминающий зеленую волну. Здесь на всех стенах домов были раскинуты вертикальные сады, где росли фрукты, овощи и пестрые цветы. Территория, пролегающая к западу, в любое время суток выглядела менее привлекательно. Там стыдливо возвышались заводские дымовые трубы, окутывавшие большую часть района тусклой дымкой.

На севере тени ночи еще низко нависали над зданиями. Временами поговаривали об аристократах, сгинувших в узких переулках Тарроса. Некоторые объявлялись спустя несколько дней, ограбленные и ничего не помнящие. Других находили в темных уголках избитыми или с перерезанным горлом.

Мэй отбросила мысли о нищенском квартале, где обитали изгои и бедняки Элидора. Скоро начнется суета нового дня, а вместе с ней и ее служба – забота о благополучии населения.

Она сделала в воздухе дугу и направилась к западному крылу дворца, чтобы позавтракать перед утренней боевой тренировкой.

Мимо нее тянулись горгульи, и все ближе становились сады. Издалека Мэй увидела весело журчащий фонтан, увитый самыми красивыми солнцерозами города. Позади зеленели искусно подстриженные кусты, над которыми парила группа молодых элидорцев.

Удивленная, Мэй остановилась и прищурилась. Обычно в такое время на улице можно встретить только патрулирующих гвардейцев. Несмотря на то, что изначально она собиралась кратчайшим путем направиться в трапезный зал, Мэй приблизилась к образовавшемуся вокруг двух мужчин, ожесточенно сражающихся друг с другом, кольцу.

Она явственно услышала звон оружия, а вокруг ни единого гвардейца, который бы мог вмешаться в происходящее.

– Сто пинассов на Клайда!

– Сто тридцать на Риза! – кричали они, подбадривая сражающихся.

Потрясающе. Мэй закатила глаза. Ведь нет ничего лучше, чем с утра пораньше наткнуться на кучку аристократов, которые так и не разошлись по домам после вчерашнего банкета.

Клайд, известный на весь город нарушитель спокойствия, к великому огорчению своей семьи постоянно попадающий в разнообразные неприятности, замахнулся на своего оппонента топором. Риз, лучший друг Мэй с детских лет, увернулся, парировал кинжалом и замахнулся для ответного удара.

Когда эти двое встречались, неприятностей было не избежать. Мэй не удивилась бы, если бы оказалось, что Клайд подкупил гвардейцев, чтобы те не слишком-то внимательно следили за порядком в садах.

Риз отразил следующий удар, мощно взмахнул своими лебедиными крыльями и устремился к вооруженному топором противнику. Клайд нырнул вниз, едва ускользнув от клинка.

– Прекратите! – громко приказала Мэй, пока кто-нибудь всерьез не пострадал.

Она преодолела оставшееся расстояние и протиснулась в кольцо, образованное вокруг сражающихся. Крики тотчас стихли, и зрители спешно освободили ей место. В воздухе витал запах ягодного вина, и пустой желудок Мэй взбунтовался. Она подавила позыв к рвоте и строго посмотрела вокруг.