По дороге в лес мы никого не встретили. Я уже начала думать, что это непроста. Уж слишком безлюдной казалась местность. Но ведь какие-то ещё строения невдалеке были. Разве что тот дом, в котором мы остановились, находился ближе к лесу, чем все остальные.

Мне хотелось задать Княжевичу множество вопросов, но он по-прежнему был таким хмурым, что я не решалась. К тому же, мне в эти минуты, пока мы шли, всё больше казалось, что я нахожусь не на своём месте. Я должна была быть дома или в общежитии, а вместо этого чувствовала себя надоедливым хвостиком, увязавшимся за Дарием Княжевичем, которому это совсем не нужно.

Но ведь он сам уговорил меня ехать вместе с ним! Напомнив себе об этом, я слегка приободрилась. Возможно, даже получится оказаться ему полезной, правда, пока не совсем понятно, каким именно образом.

— Почему эта ведьма спрятала свой амулет? — всё же решилась я задать вертевшийся на языке вопрос.

— Едва ли я смогу дать точный ответ, — хмыкнул он. — Кто знает, что творилось в её голове?

— Но как вы сами думаете?

— Можешь обращаться ко мне на ты, — буркнул Княжевич. Я ожидала новых упрёков в излишней любопытности, но он продолжил рассказывать. — Я думаю, она знала о том, что её разыскивают инквизиторы. Видимо, у неё уже не было возможности скрыться. Поэтому она и спрятала свой амулет, вложив в него часть собственной силы. Должно быть, надеялась за ним вернуться.

Наверное, у меня слишком богатая фантазия, потому что я тут же представила себя на месте этой ведьмы, которая, преследуемая Инквизицией, прячется в этом лесу, а затем, понимая, что её всё равно отыщут, оставляет там свой амулет.

Я снова вспомнила про Виолетту, которую инквизитор забрал прямо из общежития, и решила рассказать об этом Дарию.

— Ты уверена, что ей уже исполнился двадцать один год? — поинтересовался Княжевич, нахмурившись.

— Кажется, да, — ответила я. — А, может быть, и нет. Что с ней будет, если она нарушила закон и применила магию до достижения этого возраста?

— Это зависит от того, каких дел она натворила, — задумчиво проговорил он.

— Общежитие, во всяком случае, стояло на месте, — отозвалась я.

— Если какие-нибудь глупости в виде попытки приворожить парня, то, думаю, её слегка попугают да отпустят. А если кто-то пострадал, тогда всё может быть куда хуже…

Его слова меня ничуть не успокоили. Виолетта, пожалуй, может решиться на приворот. Но, с другой стороны, вокруг неё и так постоянно вертелись парни, и едва ли кто-либо из них стоил того риска, на который она могла бы пойти.

В лесу было прохладно, негромко пели птицы, и совершенно не хотелось думать о том, что когда-то здесь пряталась нарушившая закон ведьма, а, может быть, не только она, но мысли об этом не уходили. Чем больше я размышляла, тем сильнее меня занимала эта история. Я даже на какое-то время забыла о собственных невзгодах и тех страхах, которые заставили меня испытать сначала убийство декана, а затем письмо, которое я нашла под дверью.

Я немного отстала, рассматривая какой-то неизвестный цветок с тёмно-фиолетовой серединой и бледно-голубыми лепестками. Протянула к нему руку, чувствуя неудержимое желание прикоснуться к ним. Лепестки оказались бархатистыми и влажными от росы.

— Не отставай! — прикрикнул Княжевич и неожиданно взял меня за руку.

Прекрасно, теперь я ощущала себя не просто назойливым хвостиком, но и ребёнком, которого вывели на прогулку под присмотром взрослого. А, правда, любопытно, сколько лет Дарию? Моих одноклассниц, которые были в него влюблены, это, впрочем, совершенно не волновало, он и так для них представлялся прекрасным принцем.

Но я к ним не относилась. Я никогда не влюблялась и не собиралась этого делать — во всяком случае, в ближайшее время, когда и без того проблем хватало. Даже мои приёмные родители, которые особо не интересовались моей жизнью, знали об этом.