В ее зеленых глазах я вижу страх, многие годы «почтения» не подготовили колдунью к такой ситуации. Беспомощная, в лапах дикарей, без связи с симбиотами. Я знаю это, я вижу это в ее взгляде, слезинках, накапливающихся в глазах, и продолжаю давить на нее. Мои ласки становятся бесцеремоннее, «нижняя мышца» твердеет и упирается в ее живот, а мои гоблины ржут и скабрезно шутят, обсуждая очередность.
Мирели вспыхивает, обращается к магии, но Сила такая привычная, такая тяжелая и приятная своим могуществом, обманывает ее. А этот зверь впивается в губы выпивая воздух из ее груди, его лапа грубо сжимает ее бедро, делая ей больно и страшно. Что-то твердое давит ей туда, в самое сокровенное, вызывая панику и ужас. А мир вокруг хохочет мерзкими голосами дикарей. Она согласна, согласна на службу, на то чтобы отдать магию! Она согласна на все, только хватит! Девушка не понимает, раздается ее крик внутри души или она кричит во весь голос. Хватит, я не хочууу!
И тут все прекращается. Чудовище легко поднимается с нее, будто ничего не было, только немного учащенное дыхание выдает его. Он смотрит на нее своими страшными глазами.
— Извини, — говорит этот монстр. — Больше никто не посмеет сделать с тобой такое, — и внезапно бешеным взглядом обводит окружающих. — Клятва завтра, — глухо добивает в тишине.
Она слышит его слова, но не понимает, только бы ее оставили в покое. Мирели сжимается в клубочек, а вокруг тишина. И наконец-то, слезы проливаются потоком. Девушка беззвучно плачет, а душа ее прячется все глубже и глубже. Страх не уходит.
Потом она слышит, как женский голос стонет во тьме. Дриада сжимается, закрывая руки ушами. Но звуки слышны, и в них… этого не может быть… слышится удовольствие. Мирели не верит своему слуху, такого просто не может быть! Это не может нравиться! Но помимо этого в ней рождается злость. Бешенство. Ей предпочли, гоблиншу, дикарку, страшилище. Я им всем покажу! Я ему покажу! Ярость заполняет мысли, и душа девушки, подобно пламени, которому бросили топлива, расправляет крылья и она засыпает, устав от схватки и потрясений.
Сегодня ночью я был особенно нежен с Риной, стараясь доказать себе, что я не животное, одержимое похотью. Не хотелось бы признавать, но вечернее представление вызвало в моем внутреннем мире неприятие и грязь. Не понравилось мне, но понравилось моему телу. Не хочется лгать себе, но где-то в глубине души я наслаждался такой властью. Кто я? Интересно, это раздвоение души и вместилища или разума и физиологии. Порочен ли я? Или все эмоции были навязаны моим нынешним «сосудом». А может это именно я потенциальный насильник? Ловя ее беспомощный взгляд, я упивался своей властью, своей силой. Но мой мозг был холоден и спокоен, а внутренний «зверь» неприятно царапал своими коготками мою душу. Самое плохое то, что я знал — я действую правильно и поступил бы также в следующий раз. Так все же кто я? Первый раз мне захотелось вспомнить себя. И передо моими глазами проносится вереница женщин. Я кричу во сне, пугая любовницу. В большинстве, все эти женские глаза полны ненависти.
День третий
С утра лагерь наполнился гомоном гоблинов, судя по грубому смеху и незамысловатым шуткам, мое войско уже было в порядке. Рина убежала готовить завтрак, а я решил позвать к столу свою новую боевую единицу. Отловив первого попавшегося бойца, отправил его за дриадой. Обратил внимание, что страха у моих солдат наша пленница больше не вызывает, кричал ей Ревун громко и дерзко. Ведьма никак не отреагировала на дерзость, а молча поднявшись пошла ко мне. Здоровяк, передав приказ, двинулся по своим делам, но тут упал. Трава запутала его ноги. Я ухмыльнулся, значит девчонка пришла в себя. А то боялся, что переборщил вчера.
— Слушаю, Вождь, — доложилась она, подойдя поближе.
Походка ее была легкой, элегантной и соблазнительной, характерец еще тот, явно оправилась и что-то задумала.
— Садись, Мирели, — отвечаю я и указываю ей на стульчик рядом. — Ты тоже, — это я обратился к своей подружке, которая принесла завтрак.
Колдунья села на указанное место, моя подруга тихо села на дальний стул. Кстати, обстановку тоже «подарил» господин Тетчин. Отличную мебель они производят, когда я увидел этот гарнитур, так ему и сказал, заодно и забрал весь наборчик.
— Угощайся, — жестом указываю на стол.
Сегодня она решила показать свой норов, вероятно хочет проверить сдержу ли я свое слово. Провоцируя меня, девушка потянулась за дальним от нее куском, слегка развернувшись телом ко мне. Топ натянулся на груди, четко обрисовав ее манящий силуэт. Смотря мне в глаза, облизала губы и впилась острыми зубками в мясо. Доела порцию, взяла кружку с гоблинским пивом, откинулась на спинку стула, снова натянув топик. И стала медленно пить, позволяя скользить капелькам напитка по подбородку, шее и ключицам. Я мысленно усмехался, а моя нынешняя девушка смотрела на соблазнительницу, широко раскрыв глаза. Потом Рина увидела, что я наблюдаю за «конкуренткой», возмущенно фыркнула и отвернулась. Сказывается человеческое воспитания, истинная гоблинша вцепилась бы в волосы сопернице или скорее, вообще не обратила бы внимания. Посматривая на девчат, я достал ложку, вилку, нож и начал есть. Неторопливо и смакуя каждый кусочек. Соль и приборы тоже пришлось реквизировать у главного лесника, но зато я скинул налоги за первую неделю. Все равно, он толстый жмот.
— Расскажи, Мирели, что ты можешь без своего Леса? — продолжил я допрос, после того как наелся.
Девушка немного осоловела. Алкоголь и обилие пищи сделали свое дело, пыталась угнаться за мной. Бессмысленно, в нынешнем теле, мне кажется, я мог бы умять быка и не заметить.
— «Волшебная стрела», «Каменная кожа», «Воздушный щит», «Снятие чар» и «Лечение», — перечислила она заклинания.
Все названия были знакомы, мне даже кажется я знал, как они работают, но думаю следует уточнить.
— Подробнее?