— Посмотрите на него, — Ивар указал на меня.
Я старательно изобразил невозмутимость. Что было непросто.
— Скажи мне, Ульф, у тебя ведь была возможность убить Эллу?
— Пожалуй, — осторожно ответил я.
— Но ты его не убил. Почему?
Потому что потом, скорее всего, убили бы меня. Но, к счастью, это был риторический вопрос. Ответ на который я уже давал.
— Он не сделал этого, Сигурд. Он понимал: нельзя украсть у нас
Бьёрн хлопнул ладонью по столу. Хвитсерк непонимающе уставился на Ивара.
— Наша месть, — сказал Ивар, — это не полет из Мидгарда в Валхаллу. Элла умрет так, что о его смерти будут вспоминать правнуки наших правнуков. Ты позаботишься об этом, Сигурд. Но то, что придумал Ульф, заставить конунга англов испытать боль посильнее, чем от твоего ножа, Сигурд.
— Не понимаю, — пробормотал Хвитсерк. — Я бы тоже огорчился, если бы мой враг струсил и отказался от битвы. Но при чем тут боль?
— А что бы ты испытал, брат, если бы, вернувшись домой, обнаружил там своего врага? Твои богатства, твои дети, жены, родичи — все, что было твоим, стало — его. А ты смотришь на это и ничего не можешь сделать.
— Еще как могу! — возразил Хвитсерк. — Я его на кусочки порежу! Зубами порву!
— Это потому, что у Роскилле нет стен, — усмехнулся Ивар. — А у Йорвика они есть. И, клянусь копьем Одина, они покрепче, чем зубы Эллы! Ульф знает толк в мести, ведь он сам однажды испытал подобное.
Хвитсерк перевел взгляд на меня, потом кивнул и сказал:
— Ульф-ярл, ты хорош.
Ну да. Хотя до сих пор так и не научился видеть мир как викинг. Может, поэтому не склонен праздновать победу заранее. Я ведь тоже видел стены Йорвика. И не думаю, что попасть внутрь будет просто, даже если там не будет всей армии Нортумбрии.
Получается, так или иначе, но свой план я пропихнул?
Не совсем.
— Ты хорош. Но мы поступим иначе. Бьёрн, сколько у нас здесь союзных?
— Сейчас сотен семь-восемь. Кораблей. Но не все здесь. Половина расползлась по округе. Грабят.