Светлана слушала, и у нее волосы дыбом вставали. Тихая, благоразумная, добросердечная Полина говорила такие ужасающие вещи, так спокойно рассуждала о смерти любимого мужа, что сомнений быть не могло: она повредилась рассудком.

Когда это случилось? Почему она, родная сестра, ничего не приметила, не забеспокоилась?

Потом Поля рассказала о том, что, по ее словам, творилось в их доме в последние месяцы, и Светлана растерялась окончательно.

С одной стороны, все ясно. То, что мерещилось Полине, создавал ее воспаленный мозг. Что касается доказательств некоего демонического, чуждого присутствия, то сестра видела то, что хотела видеть.

Стрельцов мог наговорить впечатлительной, доверчивой Полине что угодно, лишь бы оправдать собственное преступление.

В деревнях – и в Дубках, и в Выпи – суеверные люди тоже могли болтать разное. Жители Старых Дубков, наверное, с предубеждением относились к невесть откуда взявшемуся мальчишке. А в Выпи, где издавна были в ходу байки про зловещую пещеру, Алика обвиняли во всех смертных грехах, поскольку стали бояться парнишки после падения в озеро.

Выходит, Полина придумала все это, выстроила многоэтажный призрачный замок в своем мозгу, а под конец убедила себя в том, что некая потусторонняя сущность овладела ее мужем.

«А если все именно так, как говорит Полина? Может, ей действительно открылось неведомое? Вдруг она и вправду заглянула за границу привычного мира?» – робко пискнул внутренний голос.

– Вы меня слышите, Светлана Михайловна?

– Простите, задумалась, – смущенно пробормотала она.

– Я спросил, как вы планируете поступить с мальчиком?

– Пока не знаю. – Она пожала плечами.

Адвокат понимающе закивал.

– Светик, я не прошу тебя верить мне, и понять мой поступок не прошу тоже. Но одна просьба у меня есть. Огромная просьба! Пожалуйста, сделай так, как я говорю! – сказала Полина в первую их встречу и продолжала твердить каждый раз, когда они виделись. – Возьми Алика к себе. Он хороший, добрый. Это чистая, ангельская душа. Не отдавай его в детдом!

Такая горячая привязанность к мальчику плохо согласовывалась с утверждением Олега Павловича о жгучей ненависти, которую Полина прежде испытывала к ребенку. Очередная загадка во всей этой истории.

«Почему же загадка? В версию Полины это вписывается вполне логично!»

– Наверное, я все-таки заберу Алика, – неожиданно для себя сказала Светлана. – Мальчик достаточно настрадался, чтобы после всего этого еще и в детдоме мучиться.

Горский снова кивнул, соглашаясь.

Они вышли в вестибюль. Сергей Витальевич попрощался со Светланой и толкнул входную дверь. Она видела, как адвокат погрузил свое полное тело в дорогой черный автомобиль и укатил прочь.

Сама она осталась ждать такси.