Он хотел сказать еще что-то, но монстр молниеносным, почти незаметным движением ударил Алика, сшиб его с ног. Мальчик беззвучно повалился на пол, ударившись затылком о холодильник. Полина с воплем бросилась к ребенку, упала возле него на колени. Глаза мальчика были закрыты: он был без сознания.
– Алик! Алик, малыш, слышишь меня? – вновь и вновь повторяла Полина, пытаясь поднять его с пола. Мальчик оставался недвижим. – Мерзавец! Зачем ты ударил его? Он же ничего тебе не сделал! – вне себя закричала она, обернулась и с ненавистью уставилась на чудовище.
«Я что-нибудь придумаю! Должна придумать, пока мы еще живы», – крутилось в голове.
Нужно отвлечь его внимание, броситься вперед, вцепиться ему в глотку!
Полина снова поглядела на Алика, продолжая крепко прижимать ребенка к себе.
Теперь и идея выбраться на балкон не казалась такой уж глупостью: можно закричать, что ей угрожают, разбить стекло, позвать на помощь…
Додумать она не сумела.
В ушах вдруг зашумело. Гул быстро нарастал и вскоре сделался оглушительным, будто рядом шел на посадку самолет. Глазам стало горячо и жарко, тут же пришла и острая боль, словно по глазам полоснули лезвием.
Вскрикнув, Полина невольно бросила взгляд на своего мучителя. Он пристально, чуть наклонив голову, смотрел на нее, губы его шевелились. Монстр что-то говорил, но понять что было невозможно.
«Он пытается заставить меня…» – подумала Полина, но мысль ускользнула, и больше уже не было ничего – ни мыслей, ни чувств.
Полина летела и падала куда-то, вращаясь, кружась в густом синем тумане. Спустя мгновение она поняла, насколько чудесен этот полет.
Полина не чувствовала своего тела. Теплые воздушные потоки мягко подхватили ее и понесли ввысь. Она беззаботно парила, с радостью впуская в себя небесное тепло, купаясь в нем. Ни о чем не беспокоиться, не думать, не бояться – разве может что-то быть прекраснее? Ни проблем, ни забот, ни горечи. Радость, чистое, незамутненное, ослепительное счастье – вот что она сейчас чувствовала. Непонятно только, зачем нужно было так сильно противиться?
Полина не знала, сколько времени длился полет: минуту? час? вечность? Но это было не столь важно: главное, чтобы волшебное парение не заканчивалось. Никогда прежде с ней не случалось ничего хотя бы вполовину столь же прекрасного, как то, что происходило сейчас…
Но вдруг удивительный полет окончился – прервался внезапно и жестоко. Раненая рука, которой Полина уже не чувствовала, неожиданно взорвалась вспышкой ослепительной боли. Ее словно окунули в огонь или прижгли каленым железом.
Полина не сумела удержать крика и распахнула глаза.
То, что случилось дальше, произошло очень быстро, почти мгновенно, но запомнилось отчетливо и ярко, со всеми подробностями.
Она будто проснулась, очнулась ото сна, и реальность обрушилась на нее, слишком дикая и ужасная, чтобы можно было поверить в нее. То, что она увидела перед собой, никак не желало складываться в нормальную картину мира, рассыпаясь на осколки.
Алик все так же лежал на полу, но уже пришел в себя: глаза его были открыты. Лицо ребенка было испуганным и мокрым от слез.
Сама Полина… Это невозможно было вообразить!