Дри взлетела так высоко, что одежда заледенела. Зато на такой высоте тумана не было, что позволяло определить его источник, просто посмотрев вниз. Определить и направиться в его сторону. Пролетая над озером, она неожиданно попала под шквал снарядов и больно получила в лоб снежком, после чего проживающая в том районе дура, считающая себя феей, резво смылась под поверхность озера, счастливо смеясь. Озеро в том месте замерзло, образуя для агрессора надежное ледяное убежище. Потирая ушибленное место, жрица полетела дальше и наткнулась на пожилого мужчину, бредущего по берегу. Старого, по всей видимости, взяли в оборот местные феи, и блуждать ему придется еще долго — пока они не сжалятся над своей новой, сильно оголодавшей, уставшей и обалдевшей жертвой. Ну хоть в чем-то влияние дуры, кидающейся снежками, оказалось положительным — в старые времена феи могли бы и не сжалиться — смотря какие попадутся, с башней или без.

Не обращая внимания на угодившего в переплет человека, Дри полетела дальше, и не поверила своим глазам. Посреди каменистой голой равнины высился огромный каменный особняк, утопающий в «полезных» цветах, которые можно было использовать в качестве чая — уж в чае Дри точно хорошо разбиралась. На крыше лежало черное пятно в форме человека. Подлетев ближе, жрица разглядела окровавленную старушку. Ну и кровищи же там было… Старушка была без сознания, но еще дышала. Жрица облетела странный особняк по кругу. И обнаружила, что на втором этаже из оконной рамы с выбитыми стеклами выглядывала вампирша. Не раздумывая, Дри и рванулась в оконный проем и сцепилась с мерзкой убийцей насмерть.

Мать и сын сидели в зареве вечного солнца на искусственном спутнике, несшемся вокруг светила прямиком в его короне. Совершенное зрение этой парочки могло и без фильтров смотреть на упорядоченную структуру огромных солнечных пятен, более того, их бессмертные, вечно молодые тела могли бы здесь спокойно жить и без мощной термоизоляции и радиационной защиты.

— И чжурчжэней? — тяжело вздохнула Ева, сдаваясь.

— И их тоже. Всех высокоразвитых. И еще. Тех, кто был у тебя в друзьях, «размораживай» тоже.

— Даже если я их и не помню уже?

— Особенно если не помнишь. Если они и правда друзья, они тебя, конечно, обзовут дурой, но дружить не прекратят.

— Можно я хотя-бы не буду «размораживать» трансцендентных? Они очень удачно почти все собрались на очередной Совет в Эшнунне-2. Давай не будем их трогать… когда они узнают, какой дурью я маялась невесть сколько эонов лет, они начнут роптать. При Люцифере они и пикнуть не смели в его сторону, а мне кости начнут перемывать, будто я…

— Мама!

— Да?

— Прекрати болтать. Лучше повспоминай друзей. И немедленно «разморозь» их время. Чем дольше будешь тянуть, тем…

— Это… хм… да, был один молодой человек.

— Вы с ним… ну…

— Нет, что ты. Я к тому времени уже вполне могла служить образом непорочной Пресвятой. Ты и сам помнишь, я давно разочаровалась в «отношашках». Мы просто часто сидели за чашкой кофе или чего покрепче, когда вместе занимались Проектом. Он был единственным, кого я про себя считала кем-то вроде друга. Его звали… звали… Тенеон его звали. Со смешным фэнтезийным прозвищем, как-то относящимся к телепортационным кабинкам. Он отправился по своим личным делам в такой хроноафедрон, что там время и так было заморожено по сравнению с моим.

— А как же принцип «ДД»?

— А? Ты о чем?

— Держись Друга.

— Не помню совсем. Напомни мне его, пожалуйста, Женя.

— Если кому-то непременно нужно надолго спуститься в зону мертвого времени, он берет с собой родственников и друзей. Так проверяются настоящие родственные и дружеские связи. Те, кто не в силах пойти за дорогим человеком в хронояму, теряют право называться друзьями и родственниками.

— Если этот принцип еще действовал на тот момент, значит, я предательница. Хотя… тогда я не покладая рук работала над Проектом, и время поджимало, мне нельзя было в хронояму. Ну просто никак нельзя. Надеюсь, этот юный талантливый маг на меня не в обиде. Готово. Я «разморозила» Сферу, теперь ждем от него вестей. Давай дальше по списку.