-Храни этот дом, Асфита! Выйди поприветствуй гостью, Инди-ра.

Я не особенно поняла, как звали девушку, которая вышла из сумрака - Асфита или Инди-ра, но решила, что разберусь потом.

Девушка почтительно поклонилась мне, при этом её длинные, причудливо заплетенные волосы коснулись деревянного пола. Когда она выпрямилась, я разглядела её лицо получше.

Глаза необычайной красоты, раскосые, чуть китайские, но огромные с опахалами ресниц. Небольшой носик. Держится почтительно и скромно, без улыбки. Белки глаз словно светятся в этом полумраке. Руки тонкие и от этого кажутся длинноватыми.

-Тээле, - окликнул меня Эмин-су, - вы будете жить пока с Инди-ра, вы не против?

Я растерялась.

-Ддда-да, конечно, если я не помешаю.

Эмин-су удовлетворённо кивнул головой.

-Я зайду за вами ближе к вечеру. А теперь отдыхайте, восстанавливайте силы. Инди-ра позаботится о том, чтобы вам было удобно.

Девушка так же почтительно поклонилась ему и снова её волосы коснулись пола.

Как же я с ней общаться буду, с такой японо-послушной и молчаливой? Наверное, придётся тоже молчать и кланяться.

Однако, как только Эмин-су вышел за дверь, Инди-ра резво повернулась ко мне и глаза её озорно сверкнули.

-Значит, ты та самая Тээле, дочь хранителя реликвий? Как же нам повезло, что тебя вышвырнули сюда, на наш Глаз бури! Ты же мне расскажешь, как оно там всё в столице? Пойдём скорей!

Пока я стояла, разинув рот, соображая, что это за метаморфоза такая, как девчонка схватила меня за руку и потащила вглубь бунгало. Из задней его комнаты шли ступеньки наружу к небольшой площадке, густо засаженной по периметру буйной тропической растительностью. А в центре площадки стояла чаша из какого-то древесного материала, типа коры, наполненная водой.

-Снимай свою тунику, - скомандовала она. А так как я продолжала стоять, как вкопанная, она буквально содрала её с меня и лёгким движением через плечо отправила в эту ванну-скорлупу.

Едва я отплевалась, как она стала поливать меня каким-то мыльным раствором из маленького кувшинчика. Потом отскочила куда-то и кинула в меня чем-то вроде растительной мочалки, только странной фактуры.

Слов у меня не было.

-Ты давай пока, мойся, а я приготовлю такую вкусную ашитаку - пальчики оближешь. А какая у меня имбара! Эмин-су знал, куда тебя вести.

С этими словами она исчезла, а я сидя в этой скорлупе, стала натирать себя мочалкой. Вода была приятно теплой, прогретой на солнце, мочалка — в меру шершавой, мыло сладко и нежно пахло кокосом. Вскоре вокруг меня взбилась плотная сиреневатая пена.

Отмывала она, к слову, отлично. Только как её было смыть я не понимала. Душа, само собой, не было.