– Он не так уж и плох! – подтвердил диван.

– Кого это вам всем жаль?! – почти закричал буфет.

– Смотрится вполне красиво, и сервизы сквозь стекла дверок приятно поблескивают, – продолжил диван.

– И ручки медные совсем еще желтые и красивой формы, – сказала тумбочка.

– И пилончики приятные посередине, – скрипнула этажерка, – как маленькие полуколонны!

– И запах водки давно уже выветрился, – вставил шкаф. – Зря я его доставал все это время.

– В чем я согласна, – задумчиво проговорила кровать, – так это в том, что часть вины за его отвратительный характер лежит и на нас.

– Если и лежит, то не слишком большая часть, – не согласился круглый стол.

– Тем не менее, – продолжила кровать. – Буфет действительно заносчив и самолюбив, но, не жалуя его за эти качества, мы давали повод еще большей заносчивости и самолюбию.

– Да, – сказала этажерка. – Мы виноваты перед ним.

– Эй! – возмущенно заскрипел всеми полками буфет. – Не меня ли вы обсуждаете?! Или вы думаете, что меня здесь нет?!

– Я как раз ни в чем перед ним не виноват! – заупрямился круглый стол. – У меня нет прямых углов, но я всегда говорю, что думаю!

– Иногда следует повиниться даже тогда, когда не считаешь себя действительно виноватым, – не согласилась кровать. – Только это может позволить начать отношения с чистого листа. А нам еще придется пожить здесь всем вместе.

– Эй! – закричал буфет, звеня сразу всеми сервизами. – Что вы хотите этим сказать?!

– Прости нас, буфет, – сказала кровать, – мы были недостаточно добры к тебе.

– Прости нас, буфет, – сказал шкаф.

– Прости нас, буфет, – сказала этажерка.

– Прости нас, буфет, – неохотно проговорил стол.

– Прости нас, буфет, – тихо, стараясь не разбудить новую хозяйку, сказал диван.

– Прости нас, буфет, – сказала остальная мебель.