А это ведь не трущобы и не окраины — вполне себе приличный район. С другой стороны — чего оккультистам на окраинах среди бедноты делать? Там для них «кормовой базы» нет, а уважаемые господа в неприятные, грязные и опасные места ехать не захотят.

Открыв дверь, я подхватил аптечку — ныне ими укомплектован весь транспорт высших чиновников Империи — и сошел на грунтовку. Часть казаков тут же спешилась, чтобы продолжить окружать меня живым щитом — и направился к оценивающим повреждения и поправляющим оборванные одежды дьякам и городовому — последний успел подобрать обломки казенной сабли. Прервав свое занятие — молодой человек бросил возиться с аппаратом и подскочил на ноги — «потерпевшие» отвесили мне поклон, поблагодарив за подмогу.

— Околоточного кликни, — велел я казаку, опустился на корточки и открыл аптечку. — Иди сюда, дядька, — позвал городового, который визуально пострадал больше всех.

— Слушаюсь, Ваше Императорское Высочество! — козырнул он, подошел строевым шагом.

— Садись, — велел я, и он, мудро рассудив, что грязнее уже не станет, уселся задницей на дорожку. — Совсем лиходеи распоясались, — осудил я нападавших и оторвал держащийся «на соплях» рукав полицейского мундира. — На полицейских руку поднимают — куда это годится? — промыл кипяченой водой подозрительно напоминающую глубокий укус кровоточащую рану на предплечье, посыпал сибирием и наложил повязку.

— Ужо мы их быстро к ногтю прижмем — не сумлевайтесь, Ваше Императорское Высочество! — подбодрил меня будочник.

— Высморкайся, — попросил я.

Полицейский выполнил приказ, и я воткнул ему в нос куски ваты. Вроде не сломан.

— Сам-то откуда? Где служил? — спросил я.

Пока городовой гнусаво рассказывал о своем жизненном пути, я обработал раны дьякам, а казаки успели привести молодчиков, упакованных в актуальные времени, тяжелые наручники.

За спиной тем временем поскрипывали ставенки. К завтрашнему вечеру вся Столица будет знать о случившемся.

— Не горюй, — подбодрил я молодого человека. — Аппарат во время выполнения моего приказа пострадал, новый тебе обеспечим.

— Премного благодарен, Ваше Императорское Высочество! — просветлел фотограф.

— Знаешь этих, Матвей? — спросил я полицейского, кивнув на бандитов, которых уложили рожей в дорожку и придавили казачьими сапогами.

А что, права им зачитывать?

— Степки Кривого молодчики, — прогнусавил городовой и кивнул на дом. — Этот сказал, запугивал, стало быть.

— Банда? — уточнил я.

— Банда.

— А почему банда еще на свободе? — спросил я.

Полицейский отвел глаза: