Он заставил себя толкнуть дверь, нащупать выключатель.

Девушка сидела лицом к окну, занавешенному ажурным тюлем. Черные волосы мелкими кудряшками струились по обнаженным плечам. Из одежды на ней были только белые шелковые трусики.

Антон подумал, что такая могла бы украсить любой порнографический журнал… Он даже разозлился на себя за кощунственные мысли.

Ее глаза выкатились из орбит, а лиловый язык вываливался изо рта. Казалось, она кого-то дразнит там, за окном. На тонкой шее покойницы отчетливо выделялся след от удавки, а грудь украшало серебряное распятие с Христом.

– Эй! – услышал он у себя за спиной – и встрепенулся, как напуганная птица.

В прихожей стояла Патрисия в своей пестрой нелепости, с трогательным рюкзачком на плече.

«Как хорошо, что ты пришла!» – чуть не вырвалось у него, но девчонка изобразила на своем лице ревность.

– Чем вы тут занимаетесь?

Он понял, что ей видны только голые ноги покойницы и о главном она не догадывается.

– Твоя знакомая мертва, – выдавил Антон. Ему было трудно говорить от волнения, и он не стал ничего объяснять.

Патя молча подошла к нему и заглянула через плечо.

– Святая дева Мария! – перекрестилась и прошептала несколько слов на латыни.

– Надо срочно позвонить, – сказал он, скорее себе, чем ей, и поискал глазами аппарат.

Она не шевелилась и молилась, опустив голову, но когда он сделал шаг в комнату, обнаружив наконец на письменном столе телефон, предупредила:

– Там могут быть отпечатки пальцев убийцы! У меня есть сотовый!

Сняла с плеча рюкзачок и начала рыться в нем.

…Еремин уже вернулся домой после неожиданного разговора в ресторане и лежал в горячей ванне, стараясь ни о чем не думать. Из состояния блаженства и душевного равновесия его вывел телефонный звонок.

Закутавшись в махровое полотенце, он забрался с ногами в кресло и, сорвав с рычагов трубку, злобно растянул:

– Да-а?!

Костя был готов дать отпор любому, посягнувшему на его покой, но дрожащий, взволнованный голос Полежаева изменил планы сыщика.