— Я не общаюсь с предателями. Даже не вздумай говорить со мной.

Космический Волк невесело рассмеялся и подошел так близко, что Риар смог рассмотреть его целиком. На нем все еще были забрызганные кровью доспехи, он двигался легким размашистым шагом. Его синие глаза сверлили пронзительным, лишенным всяческих эмоций взглядом. Риар завороженно уставился на символ ордена на наплечнике воина, где красная краска скрывала волчью голову. Он сосредоточился на знаке, когда его враг подошел вплотную.

— Тебе даже не интересно, живы твои братья или нет? — вопрос казался искренним.

— Им лучше быть мертвыми, если их ждет твое будущее.

Предатель расхохотался, громогласный звук нарушил тишину комнаты. Несмотря на все попытки сохранить достоинство, Риар отшатнулся. Бывший воин Космических Волков провел рукой по челюсти, его пальцы пригладили густую бороду. Краткий проблеск веселья рассеялся так же быстро, как появился, и безразличный взгляд впился в Риара.

— Меня зовут Волльсангер, — сказал он. — Было время, когда я говорил так же. Вначале, когда меня привели сюда, я был верен своим бывшим повелителям. Ты изменишь свое мнение.

В его голосе чувствовалась абсолютная уверенность. Апотекарий молчал и просто разглядывал потолок. Волльсангер навис над ним.

— Молчанием ты не заработаешь к себе уважения. Не здесь, Серебряный Череп. Есть лишь один способ получить уважение: то, как ты будешь стараться сохранить свою жизнь и жизни боевых братьев, чтобы их не погасили, словно свечи… О! Теперь ты меня удостоил взглядом. Я нашел твое слабое место, да?

— Скажи мне, что я должен сделать, чтобы мои братья остались в живых, — процедил Риар сквозь сжатые зубы. — Скажи мне, что сделать, чтобы освободить их, и вместе мы перебьем всех вас.

— Что тебе сделать? На самом деле все просто, — Волльсангер склонился к апотекарию и тихо прошептал ему ответ. Глаза Риара расширились от ужаса. Отвращение на его лице сменилось яростью.

— Никогда, — сказал он. — Ты можешь убить нас. Но этому не бывать. Я никогда не стану служить тирану. Я никогда не предам братьев по собственной воле. — При упоминании имени Гурона он отвернулся и сплюнул кислотную желчь. Она оказалась красной от крови. На лице Волльсангера появилось уважение, что сильно встревожило Риара. Это была жалость — удивившая апотекария уже своим существованием. Внутри апотекария теплилась надежда на то, что, хотя Космические Волки на этом корабле поддались злу, в них все же осталась капля былого благородства. Но жалости в словах Волльсангера не было.

— Ты изменишь свое мнение. Со временем. Повелитель Трупов умеет хорошо убеждать. — Рука Волльсангера неосознанно легла на грудь, и Риар мог только представить себе, каким пыткам подвергли космического десантника, какие ужасы он пережил, чтобы совершить окончательное предательство.

В нем возникло нечто сродни сочувствию, но апотекарий тут же его подавил. Он не мог позволить себе понять отступников и предателей. Конечно, он слышал о Повелителе Трупов. Все апотекарий знали о лорде-апотекарии Гарреоне из Астральных Когтей. Свитки с его исследованиями и ранняя документация восхвалялись за необычайное понимание физиологии космического десантника. Даже Риар изучал ранние труды Гарреона.

Мысль о встрече со столь легендарной личностью когда-то могла преисполнить его интересом и почтением. Но теперь он не испытывал ничего, кроме отвращения.

— Я оставлю тебя поразмыслить над возможными вариантами, Серебряный Череп. Повелитель Трупов сейчас участвует в кампании, но не сомневаюсь, что он обрадуется еще одному плененному апотекарию. Нам понадобятся все, кого мы найдем.

— Ползи обратно к своему падшему хозяину. Иди, потакай его грязной ереси. Я никогда не стану служить тирану Бадаба.

На лице Волльсангера промелькнула улыбка, он рассеянно похлопал апотекария по плечу и кивнул, как будто ожидал такого ответа.

— Если тебе это поможет, то твои братья еще живы.

Бывший Космический Волк исчез из поля зрения Риара.

— Мы никого не убили. Вы для нас куда ценнее живыми, чем мертвыми, но если что, сгодятся и покойники.