Фраза заставила меня приподнять голову. Навстречу нам горделиво приближалась белая лошадка, на которой восседал всадник, глубоко погружённый в думы. Однако не заметить за мыслями встретившихся наёмников у него не получилось. Мужчина слабо улыбнулся, давая понять, что и сам вспомнил знакомство. Затем грустно помахал рукой. Это был Арнео.

— Ха! Хороша у тебя, твою мать, баллада вышла, — снизошёл до похвалы Данрад. — Я слышал, как ты её в Святограде на площади пел.

— Да, людям она очень нравится. Скоро ты будешь очень популярен.

Таким кислым хранителя мира я ещё не видывал.

— Поехали до Жужек с нами. Будешь пить пиво, пока хоть не лопнешь!

Данрад, казалось, в упор не замечал расстроенного состояния собеседника и был готов на неслыханный для себя дружелюбный жест. Просто так при мне он ещё никого никуда не приглашал.

— Нет… Хотя. Да, давайте.

— Вот и молодцом!

Кобылка Арнео пристроилась возле моей. Видимо, хранителю мира тоже разговаривать ни с кем не хотелось, а все остальные так обрадовались барду, что, открой он рот, сразу бы потребовали чего спеть. От меня же вроде как отвязаться легко было.

— Ранен, что ли? — всё же первым начал разговор бог спустя некоторое время.

— Да.

— На шахтах? Слышал, Драконоборец тебя выкупил.

— Ну, с этой кличкой ты ему угодил. Ублажил его по полной, — усмехнулся я, радуясь, что Данрад не мог меня услышать.

— Ага. Его теперь так повсеместно прозывать стали… Так с тобой что?

— Ты почти прав. Возле шахт меня ножом пырнули. Драконоборец и постарался. Элдри старалась как могла, но всё равно больно и кровит.

— Вылечить?

— Хм. А чего ты щедрый такой? — с подозрением уставился я на бога.

— Хочется хоть какого-то добра в этом говённом мире.

Как и советовала одна умная книга, я не стал язвить или делать вслух предположения, что плохое настроение Арнео возможно связано с запрещённой пылью пикси, разрушением нитей мира, а оттого и со мной. Следуя рекомендации печатного текста, я решил предварительно выяснить о беде побольше.

— Чего у тебя там приключилось?