На миг маг прикрыл веки, и я почувствовал, как от него потянулись магические невидимые нити контроля. Он давал указания кому-то из своих слуг.

— С вами приятно иметь дело. За ваше здоровье и успехи! — поднял новую чарку предовольный Данрад.

Скажу честно, меня коробило от его бесстрашия.

И это меня он просил Гоитию не злить?! А сам-то! Сам!

Элдри медленно вошла в комнату. Одежды на ней не было, но она закрывала ладонями лишь лицо, потому что плакала, и плакала, и плакала. Почти беззвучно рыдала так, что я аж замер и не сразу сообразил броситься ей навстречу да прикрыть плащом. Девочка тут же цепко ухватилась за меня своими тоненькими пальчиками и залепетала:

— Морьяр. Прости меня, Морьяр. Я ужасненько-ужасненько виновата!

— Она холодная, как лёд! — в ужасе понял я и крепче прижал ребёнка к себе.

Обнимая малышку, я попутно провёл обследование магией, а потому уже сумел выяснить, что тело Элдри не оказалось хоть как-то повреждено. Но Данрад этого не знал, и поэтому сурово осведомился у Гоитии:

— Почему она плачет?

— Это не важно.

— Я не об этом спрашиваю, — он допил водку из горла кувшинчика и отбросил тот в сторону, прежде чем разъярённо прокричать: — Почему она плачет?! Вот, что я спросил!

То ли Данрад основательно перепил (что вряд ли), то ли где-то потерял своё чувство страха, но он так вдарил кулаком по столу, что я аж заикал. С акустикой комнаты прозвучало это впечатляюще, но… на полном серьёзе, в тот миг я испытал за вожака такую неподдельную гордость, что даже мысленно принялся подбирать для него подходящий памятник! Просто плиту? Или раскошелиться на статую в полный рост? А чего? Подбить ребят на такое я, наверное, сумею. Сложимся.

— Вы крайне невежественный тип, — яростно прошипел Гоития. — Пожалуй, мне стоило проводить эксперименты с вашим мозгом, а не с её!

Эксперименты?

Над моей девочкой?!

— Да будет Тьма, — злобно шепнул я.

В возникшей напряжённой атмосфере меня никто не услышал. И хорошо. Так мне стало легче снять с себя рубашку, оголить руки и грудь да сделать видимыми символы под кожей. Затем я настойчиво отпихнул Элдри к Данраду и свысока заговорил на райданрунском языке, который, как уже выяснил, вожак практически не знал:

— Я есть вместилище воли Тьмы. И дитя сие есть моё по праву крови!

Я начертал над столом линии и заставил их светиться призрачно зелёным светом. После этого они изменили свою форму и увеличились в размерах, заполнив всё пространство комнаты. Это была заготовка одного из высших заклинаний. На такое были способны только истинные тёмные мастера и сам я… сам я ныне не мог наполнить его силой, но вытянул руку, как если бы намеревался сделать именно это.

— Отрекись от принадлежащего мне.