— А что, жалеешь о прожитом по пути сюда? — фыркнула Артемизия, поигрывая сигариллой.

Я повернулась к ней, тщательно скрывая недовольство. Несмотря на сногсшибательную внешность, вампиресса вызывала у меня раздражение.

— Меня вообще-то неделю солнцем жгли. Это не очень приятно.

— Подумаешь. Бывало и похуже. Как раз для того, чтобы отделять сильных от слабых испытание и создано.

— Тобой что ли создано? Почему-то мне кажется, что подобный садизм тебе как раз по нраву…

— О, девочка выпустила коготки…

— Хватит, вы тут друг другу сейчас волосы рвать начнёте, — раздался примирительный голос князя.

Высший взглянул на меня и произнёс:

— Это была моя идея, Саша. Не её. И эта идея куда старше и Артемизии, и Никсианы, и вообще этого цикла.

— Но… почему? Зачем такое издевательство?

Он пожал плечами и обезоруживающе улыбнулся

— Да потому что, это то, что мы всегда делаем со всеми новообращёнными. И прежде, чем ты ещё раз спросишь «почему» я поясню, — Валентин посмотрел на меня очень серьёзно и заговорил уже совсем другим тоном, куда более серьёзным и размеренным, — Вампиризм дарует огромные силы, но и цена их использования немаленькая. И прежде всего эта цена заключается в обуздании собственных страстей. Вампиру, особенно высшему вампиру, слишком легко сорваться, начать смотреть на людей сначала свысока, а потом и как на скот, просто из-за того, какими огромными способностями нас наделили. Такой «король ночи» — он произнёс эпитет из вызубренной мной ещё в Стразваце книжки с явным сарказмом, — устроит себе дворец, усядется в нём, окружит себя рабами с промытыми мозгами и понемногу, год за годом утратит всё человеческое, превратится просто в очень опасного и жестокого хищника.

— Но… Мне казалось, это именно то, что вы делаете, сир, — обескураженно произнесла я, — Разве вы не хотите, чтобы мы стали такими хищниками?

Каслевский покачал головой. По его молодому лицу прошла тень, и на мгновение я увидела не расслабленного мужчину в расцвете сил, а глубокого старика, с огромным грузом прошлого за плечами.

— Видишь ли, в чём дело, Саша, у опасных и древних хищников есть один серьёзный недостаток — люди их рано или поздно убивают. Всегда. Слышала историю о драконе-герцоге?

— Да, — я помнила забавный казус, благодаря которому деньги казначейства, сожранные гидрой, оказались нашими по праву победы над драконидом.

— Ну вот. И не потребовалось, кстати, никаких героев и великих магов — двухтысячелетнюю ящерицу с показателями интеллекта и мудрости больше, чем у всего моего двора со мной вместе примитивно расстреляли наёмники, которые толком читать-писать не умели. Самым обыденным образом расстреляли — из полевых баллист и скорпионов.

Я нахмурилась и скрестила руки на груди.

— Погодите, а как же те примеры, которые приводил автор «Священной крови»? Все эти скульпторы и иссушители?

— А ты вспомни, чем истории этих «ночных лордов» заканчивались, — хмыкнул мужчина, — «Запечатан такими-то и такими-то под такой-то горой», «Сброшен в океан в залитом железом саркофаге», «разорван на восемь частей, которые хранятся в таких-то и таких-то монастырях». Чем ярче горит звезда отдельного вампира, тем быстрее она прогорает, прости меня за высокопарность.