— ТЫ НИЧЕГО НЕ ДОЛЖНА! — взревела Тина, в уголках её рта заплясало пламя, а лицо на мгновение приняло демонические очертания. Я замерла, но девушка овладела собой и повторила уже спокойно, — Ты ничего не должна, Саша. И более всего, ты не должна класть себя на алтарь ради других.

— Ты не понимаешь. Если не я, то кто?

— Я. Или Генриетта. Или Яген. Или кто угодно другой, — она отпустила моё лицо и обняла меня, — Тебя окружают люди, которым ты небезразлична, не думай, что они тебе не помогут.

— Тина… — Я шмыгнула носом, и прижалась к девушке, — Я просто…

— Я понимаю, — прошептала она мне в ухо, — понимаю. И не прошу тебя стать другой, просто… думай и о себе тоже. Когда я услышала твою вчерашнюю речь, как ты срываешься, я… испугалась за тебя. Очень испугалась. И остальные тоже. Наверное, потому спор и затих — все посчитали себя виноватыми. Девочки не считают тебя железной, конечно, но ты всегда такая уверенная в себе, что им легко забыть, что ты тоже человек. И что тебе может быть плохо. А когда людям плохо, они способны совершать глупейшие поступки. Так что заботься о себе, ладно?

— Ладно… — я расслабилась в её объятьях, чувствуя, как с души сваливается камень, которого я раньше не замечала, — Может ты и права… О глупейших поступках, по крайней мере.

Демоница отстранилась и внимательно посмотрела мне в глаза:

— Так. Как именно ты убедила Деймоса тащить телегу?

Я отвела взгляд.

— Ну…

***

Во дворе царила суета — отряд собирался в дорогу: клали на телегу припасы, извлечённые Генриеттой из своего скрытого пространства (как ни странно, графиня и об этом подумала), проверяли одежду, запасали воду в кожаные меха (к счастью, утащить с собой колодец не удалось даже местному трактирщику). Я же в это время сидела в сторонке и “отдыхала”. Отдыхала я не потому, что устала, а потому, что Тина твёрдо мне сказала: “Либо ты перестаёшь носиться как курица с отрубленной головой, либо до самого города будешь ехать распятая на кресте, которой тебе вчера так приглянулся“. По тому, как блеснули её глаза, я поняла, что да — поеду, так что не стала даже шутить дежурную шутку. Просто села на полено у входа в трактир и наблюдала за сборами. Поначалу. и правда приходилось сдерживать порывы броситься помогать, но потом эмоции сошли на нет. К тому же, поняв, что я тут долго сидеть буду, мне на колени опустился Хугин, потоптался, каркнул и подставил чёрную голову для почёсывания. Интересно, все вороны такие наглые, или просто мне повезло?

Минут пять я сидела, гладя пальцем чёрные перья, а потом птиц встрепенулся. Через секунду за воротами раздался волчий вой. Негромкий и неуверенный, да и не сильно близко, но это натолкнуло меня на мысль

— Тина, — мысленно обратилась я, — я пойду немного… прогуляюсь.

— Это зачем ещё? — ответила девушка, даже не отвлекаясь от расставления в телеге ящиков.

— Слышала волка?

— Я тебя умоляю. Если он надумает напасть, я его… Так, погоди, тебя опять несёт? Я же сказала — отдыхать!

— Нет, нет я не к тому, просто… ну, — я замялась, — у меня жажда.

— А чем тебя я не устраиваю? — вот теперь девушка отвлеклась от ящиков и посмотрела на меня казалось возмущённо.

— Ну… Можно я потом… — я вспомнила о желании быть более искренней и вздохнула, — Нет, ладно. Но это может прозвучать глупо, так что не смейся. В общем, в мире, из которого я родом, вампиры были легендой весьма… странных времён. Когда секс между мужчиной и женщиной считался делом постыдным и греховным. А вампир и его «поцелуй» — это как раз эвфемизм секса. Поэтому с тобой мне это делать… некомфортно.