— А давай ты останешься? — держа перед носиком кружку с кофе поглядела на него Таня. — Нам так хорошо вдвоем…
— Тань, ну ты что? Это же такие перспективы!
— У тебя четвертый курс, выпускной на бакалавра! — уже резче возразила она. — Какие еще тебе перспективы нужны? В магистратуру тебя так и так возьмут…
— Ага, а потом мне в ИЛА и деканате припомнят — ему помогали, место для него выбили, а он взял и наплевал. Нет, Тань, такой шанс раз в жизни. И вернусь я скоро, всего через полгода, ты даже соскучится не успеешь, правда?
«Я обижена».
Юрка пришел с новой девушкой, Сеня один, что было совсем на него не похоже. Еще несколько ребят и девчонок с факультета и со школы — вот и вся отвальная. Тетя Оля помогла со столом, впрочем, какой там у студентов стол, так, одно название… Помогла и Таня, но без огонька и почти весь вечер она просидела на диване, изредка отвечая на подколки. Половина приглашенных были у Егоровых дома впервые и с интересом разглядывали фотографии и сувениры, собранные двумя поколениями семьи.
— Это что, настоящий автограф? — Юрка держал в руках рамку с фотографией майора Эрнесто Че Гевары.
Фото улыбающегося бородача наискось пересекала размашистая надпись с финальным росчерком «Che».
— Да, подарок деду.
— А что написано? — посыпались вопросы.
— Por mi fiel guardia Basil.
— Переведи, не все же испанский знают!
— «Моему верному стражу Василию», меня в честь деда назвали.
— Стражу?
— Ага, дед тогда курсантом был, их в сопровождение поставили. Ну вот он и подсуетился, урвал автограф.
— Я смотрю, у тебя непростая семья, — протянула девушка из «новеньких», рассматривая модель колумбовой каравеллы.
То что семья непростая, Вася начал подозревать лет в десять, когда на похороны деда явилось немало людей в форме и при больших чинах.
— Пап, а деда был военным? — удивленно спросил тогда Вася.
— Ну ты же знаешь, он в суворовском учился.
— Так это когда было! И форму он не носил.