Темные волосы растрепались, глаза, подсвеченные огнем, полыхали так же ярко, как в первую встречу. А кто-то говорил, что герцогиня слабое и безвольное существо. Но он видел, как пламя пляшет на металлических вставках ее доспеха и как отчаянно она бросалась в бой.

– Никто не считается с забытыми и безоружными. Я знаю, что такое доказывать право на жизнь.

Рейнард поджал губу, пытливо глядя в её лицо. Стражники еще туже стянули руки за спиной, и он отвернулся. Эльдгерд, глава стражи, передал остальным Майлис, которая еще слабо брыкалась, и приказал отвести их обоих в темницу до дальнейших разбирательств.

Стражники однако обращались с ним сдержанно и смущенно: вдруг он и правда тот самый Тэмхас? Эти люди не могли его знать, они пришли с Эльдом.

– Почему ты не убил её, пока мог? – прошипела Лиса с искренним негодованием, пока их вели вниз.

– Она мне ещё пригодится.

– Она заняла твое место по праву… Как она может тебе пригодится?!

– У нас есть кое-что общее.

– Неужели? – брови Лисы насмешливо скакнули вверх, хотя губы кривились от обиды за себя и негодования. – И что?

Он взглянул на неё и приподнял брови.

– Например, проклятие.

Лиса фыркнула, но замолчала. Их посадили в разные камеры, узкие, темные, с земляным полом, уходящим вниз. Но они были в темнице не одни, в камере напротив и чуть дальше зашевелился еще один мужчина.

Рейнард знал, что покойным герцогом мало кто был доволен. Стоило ожидать, что он казнил и наказывал всех без разбора, и если леди Найрин хочет казаться такой же… Это даже забавно.

Ему дали чистых тряпок перевязать рану, которая еще кровоточила. Сегодня Зверь напился его крови, но вряд ли будет доволен. Убить его не посмеет, он тоже нужен ему живым. Рейнард сел на трухлявый тюфяк, набитый соломой, и приготовился ждать.

Ночь подошла к концу, сменилась тусклым днем, Лиса за стеной ворчала и ждала возвращения Бреннана, но Рейнард был терпелив. И даже на удивление не чувствовал злость на рыжую, он давно знал, что всё сложится, как надо. Может, это нашептывал Зверь?

В темнице снова настала непроглядная темнота и тишина, лишь слышались шаги стражников. Они даже еду отдавали как псам, через узкую щель, закрытую сейчас металлом – камеры уходили вниз, чтобы пленники видели лишь ноги и смотрели на хозяев замка снизу вверх. Рейнард вспоминал, как пробирался в это подземелье, когда был совсем маленький, ему было лет восемь и до дрожи хотелось взглянуть на настоящую тьму. Ужасы, которые рассказывала нянюшка по его просьбе, только щекотали нервы и дразнили, и однажды он спустился вниз, где сидели по приказу отца убийцы и преступники.

Он даже прошел тогда мимо клеток с заключенными и рискнул смотреть в их злые, ненавидящие лица. Кто-то крикнул ему, что однажды за ним придет Зверь, и что герцог, его папаша заплатит за свои грехи. Но Рейнард знал, что отец никогда не был жесток. Ошибок не прощал, но несправедливо жесток – нет. И именно при нем эти земли процветали, как никогда. Пока демон не поднял свою голову и снова не потребовал плату…

На следующий день еду принес один рослый стражник, склонился вдруг к узкому окну и проговорил тихо:

– Я помню вас, Ваша Светлость, лорд Рейнард Тэмхас. Вы живы, это чудо!

Рейнард подошел ближе и с разглядел в тусклом свете стражника лет пятидесяти. Волосы у него были забраны назад, черты лица крупные, и Рейнард с трудом угадывал что-то знакомое. Все-таки тринадцать лет немалый срок.