– Делясь вековой мудростью с невежественным поросенком, человек вправе надеяться, что поросенок будет хотя бы соблюдать тишину там, где творятся великие дела.

– Я же сказал: извини, папочка.

– «Извини, извини, извини», – проворчал Чиун. – По разным поводам. Соблюдение приличий не требует беспрерывных извинений. Благопристойность в том и заключается, чтобы никогда не быть вынужденным извиняться.

– Тогда беру свои слова назад. Я уговариваю этого парня не шуметь, не даю ему заводить мотор грузовика, чтобы тебя не отвлекал грохот. Понятно? Самое непочтительное поведение... Мне не за что извиняться. Я – невежа.

– Так я и знал, – сказал Чиун. – Теперь я не могу писать.

– Ты уже месяц не пишешь, а просто день за днем пялишься в блокнот. Ты готов использовать любой предлог для оправдания своего бездействия. Я остановил этот грузовик и его водителя именно для того, чтобы ты взглянул в лицо фактам: ты – не писатель.

– В наши дни исчезли хорошие истории про любовь. Великие драмы, идущие днем по вашему телевидению, выродились в какую-то чепуху. В них вползло насилие, даже секс. А это – чистая поэма о любви, а не о совокуплении быков с коровами. Любовь! Я понимаю, что такое любовь, потому что мне хватает внимания к людям, чтобы не тревожить их, когда они занимаются творчеством.

– Но не целый же месяц, палочка! За месяц – ни слова!

– А все потому, что ты шумишь.

– Никакого шума, – возразил Римо.

– Шум, – сказал Чиун, захлопнул блокнот, блеснув длинными острыми ногтями, и сунул руки в рукава кимоно. – Не могу сочинять, когда ты брюзжишь.

Римо помассировал ногой грудь Хоука Хаббли. Тому сразу полегчало – настолько, что он поднялся на ноги и еще раз попытался врезать этому хлюпику.

Хлюпик и глазом не повел. Разве что чуточку – чтобы не оказаться там, куда опустился кулак.

Очень странно! Хлюпик не увертывался и не отражал удар, а просто оказывался не там, куда метил кулак.

– Даже если ты перенесешь свои фантазии на бумагу, чего не случится, в этой стране все равно никому нет дела до любовных историй. Людям нужен секс.

– В сексе нет ничего нового, – сказал Чиун. – Секс одинаков у императора и крестьянина, у фараона и вашего таксиста. Детей делают точно так же, как делали всегда.

– А американцам все равно нравится об этом читать.

– Зачем? Разве они сами так не умеют? Вы, кажется, неплохо размножаетесь. Вас так много! Все вы хрипло дышите, бранитесь, шумите...

– Если хочешь продать свою книгу, папочка, то пиши про секс.

– Но это займет не больше страницы. – Чиун тревожно свел брови. – Семя встречается с яйцом, и получается ребенок. Или не встречается, тогда ребенка не получается. Разве это сюжет для книги? Мозги белого – для меня загадка.