– И все же, все же… Если вдруг украли? – Дэн почему-то печенкой чувствовал, что ведет допрос в нужном направлении, что еще чуть-чуть, и он узнает что-то очень важное, всенепременно узнает, надобно только спрашивать, спрашивать, спрашивать, тем более что собеседник вовсе не противился сему импровизированному допросу.

– Ну вспомните, вспомните что-нибудь странное? Может, посетители необычные заходили, вам незнакомые, водопроводчики там, сантехники или просто с улицы – воды попить.

– Воды попить… – Художник вдруг напрягся и хлопнул себя по лбу. – А вы знаете, было. Недели три назад заходил в мастерскую какой-то странный тип. Я-то сам его не видел, на пленэре, на Яузе, пейзан писал, а вот Марфа, служанка, рассказывала. Говорит, пошла она за молоком, а когда вернулась, в прихожей уже сидел, дожидался какой-то немой мужик!

– Немой?! – вскинул брови Давыдов.

– Я и сам удивился!

– А с чего ваша служанка взяла, что он немой?

– Он ей записку от хозяина своего показал. Так Марфа сказала.

– А что же, она, когда за молоком уходит, двери не запирает совсем?

– Да там недалеко идти-то. Рядом. Да и красть у нас нечего. Разве что холсты да краски.

Художник развел руками и засмеялся.

– Знаете, у меня тоже похожий случай был… Вот я и спрашиваю, – туманно пояснил Денис. – А как выглядел тот немой… Об том, верно, лучше будет служанку вашу спросить. Вы когда домой?

– Да как вот… сразу… Извозчика возьму и…

– Не надо извозчика. Я с коляской. Вас вот и подвезу.

Когда Давыдов с живописцем-расстригой добрались до мастерской, уже светало. Да все масонские гости так вот, посветлу, и поехали, ибо шататься по Москве ночью было в те времена делом довольно опасным. Промышляли грабежами хитровцы, да и не только они, в Занеглиненье и на Чарторые тоже всякой шпаны хватало. Запросто могли ограбить, избить или кистеньком по башке, да труп в овраг или в ту же Неглинную скинуть.

– Прошу, Денис Васильевич… Пожалте! – отворяя калитку, расшаркался Митенька. – Извиняйте за убогость, уж не взыщите, как есть… Марфа, Марфа! Да проснись ты уже! Ты глянь только, какой нынче гость у нас!

Уж конечно, знакомство со знаменитым поэтом и гусаром было лестно всякому. Тем более коли этот поэт еще и визит нанес…

– Ну, скорее, скорее давай, Марфуша! Ах, какой гость… Кофе нам свари, пожалуй… Или Денис Васильевич предпочитает чай?

– Да нет. – Глядя на всю эту суету, Денис улыбнулся. – Кофе в самый раз будет.

Служанка художника Марфа оказалась вполне себе симпатичной большегрудой девицей лет двадцати, с круглым крестьянским лицом, тронутым веселой россыпью веснушек, и толстой рыжеватой косою. Судя по тем взглядам, кои Марфа бросала на своего молодого хозяина, она исполняла здесь не только роль прислуги и, возможно, натурщицы, но и кое-какую еще…

Усевшись в плетеное кресло, заботливо предоставленное любезным хозяином мастерской, Давыдов с удовольствием принюхался к ароматному запаху свежесваренного кофе и, дожидаясь, пока напиток остынет, выказал полное желание выслушать служанку.