— Ты ведь не ликанская ведьма, ты человек. Откуда в тебе столько силы?

— В древней легенде говорится, что мы произошли от драконов. Мой дар, как и твой, будет крепнуть рядом с теми, кого я смогу полюбить.

— Ужас, то есть, когда ты влюбишься, ты начнёшь извергать пламя? Надеюсь, это буду не я.

— А вот я надеюсь, что это будешь как раз ты.

— С чего это вдруг?

— Да просто пока ты спал на животе, я неспеша обрабатывала твои раны на спине и так налюбовалась на твою крепкую пятую точку, что мне в голову стали лезть странные мысли, — я не пойму она издевается надо мной или говорит правду. — Ты знаешь, что тот, кто лишит туманную деву девственности, возьмёт себе часть её силы?

— Это ты к чему вот сейчас сказала?

— А что это ты так занервничал? — хихикнула Уна, вскочив с моей кровати. — Я просто болтаю. Так, с обработкой покончено, осталось напоить капризулю горьким отваром. Сам выпьешь или мне тебя заставить? Предупреждаю, на вкус гадость редкая, такой горький, что кажется глаза вот-вот лопнут. Есть способ подсластить, но ты вряд ли захочешь.

— Что ещё за способ? — как же стремно находиться с ней наедине. Едва встану на ноги, ей богу сбегу отсюда.

— Поцелуй ведьмы, — оборачивается она ко мне. — В общем, лучше выпить залпом. Будет сильно горько, мычи, таки и быть облегчу твои муки.

Она думает, что я не выдержу какой-то там отвар полыни? Нет уж, никаких поцелуев. Ещё и намёки такие про девственность бросает. Приподнимаюсь, беру из её руку чашку, опрокидываю в себя этот травяной чай и … ору благим матом. Такое впечатление не то, что глаза лопнут, что меня на хрен кислотой изнутри сожжёт. Кажется всё, вот именно сейчас я сдохну. Но когда меня коснулись её губы, а язычок ведьмы оказался у меня во рту — стало так сладко, будто я хлебнул вишнёвого сиропа. И так я забалдел от этого перепада ощущений, что олень на салфетке чуть не встал на дыбы.

— И так три раза в день в течение двух недель, — заявляет мне пигалица, оторвавшись от моих губ.

— Твою ж мать…

— Кстати о матери. Сегодня Дэвид собирается рассказать Джесс о случившемся. Все надеются, что она воспримет произошедшие события не так взрывоопасно. Поэтому думаю скоро она к тебе заглянет. Пожалуешься ей, что ведьма к тебе с поцелуями пристаёт.

— Ты можешь убрать салфетку и прикрыть меня чем-нибудь другим? — цежу сквозь зубы, закрывая глаза. Не могу выносить её пристальный взгляд.

— Зачем? Мне она нравится. У вас с оленем очень глаза похожи.

— Уна… пожалуйста!

— Ну не волнуйся ты так. Сейчас найду простынь, — через несколько минут чувствую, как её пальчики сдёрнули с меня эту дурацкую салфетку и на моё тело приятной прохладой упала простыня. — А ведь тебе понравилось, — шепчет ведьма, наклонившись к моему уху. — Это непростые поцелуи, они целительные. Через две недели ты станешь в несколько раз сильнее, чем был до этого. Обещаю. Вечером повторим? …Джон, не слышу твоего ответа.

— Повторим, — тихо выдохнул я, нервно сглатывая. …Проклятье, ни одной мысли от неё не скрыть. …Мне действительно понравилось целоваться с этой пигалицей. Может, пора звать на помощь?