Палуба крейсера резко накренилась, и Мерос, чтобы не упасть, схватился за направляющую, когда гравитационное покрытие палубы пыталось справиться с резким изменением курса «Гермии». Громадный корабль отклонился, стараясь сохранить дистанцию.
Во тьме варп-разлом закрылся с порывом аномального излучения и тошнотворными, неестественного цвета выбросами. Гервина трясло, когда он осмелился поднять голову.
— Исчез? — спросил он, голос был едва слышен сквозь вой сирен.
— Корабль?
— Варп-разлом!
— Да, — добавил Мерос. — Командир этого корабля должен быть отчаянным или глупым, чтобы выйти из варпа так близко к точке перехода… — он нахмурился. Такую тактику иногда использовали каперы на оживленных транспортных линиях или капитаны, пытающиеся блокировать звездную систему. Кровавый Ангел подошел к левому борту галереи и посмотрел через иллюминатор, следя за тем, как гость сбрасывает скорость на громадных столбах пламени.
Тяжело дышащий и спотыкающийся летописец подошел в тот момент, когда у борта крейсера Имперской Армии полыхнула серебристая вспышка.
— Это шаттл? — спросил Гервин. — Точно. Направляется сюда.
Мерос молчал, изучая силуэт приближающегося корабля. Он приобрел очертания «Громового ястреба» и резко повернул, направляясь к стыковочному узлу ближайшего корабля, которым оказалась «Гермия». Имперский крейсер уже добавлял тяги в основные двигатели, наклоняясь вперед и меняя курс. Он набирал скорость, словно собираясь убраться как можно скорее.
«Громовой ястреб» развернулся и снизился перед орудийной галереей, предоставив Меросу и летописцу возможность рассмотреть медные символы на своих крыльях: силуэт рычащей головы фенрисийского волка на сером ромбе.
— Сыны… Русса? — Гервин повернулся к Кровавому Ангелу, переполняемый новыми вопросами, но одного взгляда в глаза Меросу хватило, чтобы забыть их прежде, чем они были произнесены.
— Возвращайся в свою каюту, — сказал ему апотекарий и снова пустился бегом.
Сангвинарный гвардеец с каменным лицом шагал по палубе третичного отсека шаттлов «Гермии», холодные глаза смотрели с прищуром. Легионеры с болтерами наизготовку уже встали полукругом по краю свободной посадочной площадки, но он проигнорировал их и прошел вперед, наблюдая, как серебристо-серый «Громовой ястреб» проходит сквозь сверкающую оболочку защитного атмосферного поля. Охлажденный прикосновением космоса, фюзеляж корабля из-за влаги в воздухе тут же заискрился инеем, который затем растаял едва заметными облачками пара.
Азкаэллон, игнорируя протоколы безопасности, стоял прямо под носом «Громового ястреба», когда тот развернулся на месте, зависнув на реактивных струях из выхлопных сопел. За бронестеклом фонаря кабины гвардеец мельком увидел смутные очертания людей. Затем корабль опустился, заполнив выхлопными газами площадку. Азкаэллон смотрел, как «Громовой ястреб», словно огромный зверь, садится на посадочные лыжи. Нисходящий поток обрушился на него, развевая длинные темные волосы.
Не успел пронизывающий вой двигателей стихнуть, как посадочная рампа «Громового ястреба» опустилась с шипением гидравлики, и группа воинов в полных доспехах и боевых шкурах спустилась на палубу. Они выглядели готовыми вступить в бой с любым противником, несмотря на то, что оказались среди равных и союзников.
Волк во главе стаи заговорил первым.
— Кто здесь командует? — Воин носил знаки отличия капитана и сложные племенные руны на нагруднике, которые указывали на множество битв в его прошлом. С плеч свисала черная шкура, а в кобуре у бедра покоился широкий болтер незнакомой модели. На груди капитана были прикреплены короткие ножны, направленные вниз, давая возможность быстро выхватить боевой нож. Они были усеяны кусочками кварца, а рукоять ножа обмотана багровой кожей.
Легионер сошел с рампы и приблизился, оглядываясь так, словно оказался в зоне боевых действий. Азкаэллон понимал, что волчий капитан отлично осведомлен, кто командир. Значение золотого доспеха Сангвинарной гвардии было очевидным, и тем не менее гость решил не замечать его.
Гвардеец сжал губы. Для VI легиона были типичны такие незначительные проявления высокомерия. Они были похожи на псов, рычащих и лающих при первой встрече, чтобы выяснить, кто вожак. Пока он будет подыгрывать.