- Да, хочу, конечно! – Гарри обнял своего крестного…

 … Только одна пара противников продолжала биться, не обращая внимания ни на что вокруг. Сириус смеялся над своей противницей:

 - Ну же, давай! Покажи, на что ты способна! – восклицал он.

 И второй красный луч поразил его в грудь…

 Сириус медленно падает за арку…

 Раздался торжествующий клич Беллатрисы, но Гарри знал, что бояться нечего, Сириус просто упал, скрывшись за занавесом, и он вот-вот выйдет с другой стороны арки…

 Но Сириус не выходил…

 - Сириус! – закричал Гарри, - СИРИУС! – его вопль заполнил все помещение …

 - Сириус! – прокричал Гарри, проснувшись и в тот же миг рывком вскочив с кровати. Сердце колотилось настолько быстро и сильно, что грудь болела и горела огнем, а в ушах, казалось, били кувалдами. С Поттера градом лился пот, а из глаз текли слезы. Из-за боли в груди дыхание было судорожным.

 Юному волшебнику потребовалось много времени, чтобы прийти в себя и успокоиться.

 «Хорошо еще, что крик не разбудил Дурслей», - подумал подросток и добавил вслух:

 - А то получил бы.

 Жизнь Поттера на Тисовой улице в это лето продолжалась всего пару недель. Но разнообразием она не блистала: или сны-кошмары, или кошмары наяву. Дурсли мстили ему за встречу на вокзале с Артуром Уизли и остальными. И его единственные родственнички, чтоб их… чтоб им…, постоянно пытались причинить несовершеннолетнему магу неприятности. Но Поттер просто пропускал мимо ушей все их оскорбления …

 Горечь от утраты Сириуса затмила собой всё. Никакие стычки с Дадли, никакие оскорбления Вернона и Петуньи не могли сравниться с той болью, что испытывал Гарри, потеряв крёстного. Это чувство, одиночество, безысходность и бесплодность попыток взять себя в руки заполняли сознание до краёв.

 Уже неделю Гарри практически ничего не ел – Дурсли уже даже перестали пихать тарелки с супом ему под дверь. Он все время лежал и очень плохо спал. Ему постоянно снились или сны о смерти крёстного или Седрика Диггори, иногда крики матери и зелёные вспышки.

 Дурслей это заботило мало: чай, не помрёт, решили они. Это магические дела, и им, Дурслям, там делать нечего.

 Успокоившись, Гарри посмотрел на будильник – он показывал половину третьего ночи. Подросток провел рукой по лицу, смахивая остатки пота. Он встал, подошел к окну и распахнул его настежь. В грудь, мокрую от пота, ударил тёплый слабый ветерок.

 Гарри смотрел на звёзды: однажды две из этих звезд оказались фарами летающей машины Уизли.… А потом Сириус точно под такими же звёздами предлагал перебраться жить к нему. Из глаз Поттера снова хлынули слезы…

 Весь следующий день, как и все прошлые, он опять пролежал в кровати, почти не шевелясь. Его сознание тонуло в боли и отчаянии. Гарри Джеймс Поттер подходил к той грани, за которой люди ломаются и перестают ценить свою жизнь. Сейчас ему как никогда была нужна помощь друзей. Но вместо друзей были Дурсли.

 Он уже сбился со счёта, сколько времени он был в плену у боли, сколько дней он лил слёзы, оплакивая крёстного, сколько раз его сознание тонуло в отчаянной попытке найти выход из всего этого. Из вечной тени Волдеморта за своей спиной, который хочет его убить, из снов, где раз за разом убивают Сириуса или Седрика, от Дурслей, в тайне надеющихся, что он скоро умрёт и перестанет вносить ужас и страх в их размеренную и такую маггловскую жизнь.