- Рон, Перси… Перси…- Молли отчаянно зарыдала, спрятав лицо в ладонях и раскачиваясь из стороны в сторону.

 - НЕТ! ПЕРСИ! БРАТИШКА! – Рон истошно заорал, завыл, кинулся в гостиную, откуда долго еще доносились его рыдания.

 По лицу Гарри текли слезы. Перси был одним из семьи его друзей. И пусть он и был немного зануднее остальных, если позволительно так выразиться, но лишь сейчас Гарри понял, что он был таким же другом ему, как и все остальные, и его потеря больно отозвалась в душе.

 - Г..Гар…хм…Гарри, - к нему подошла Тонкс. Грязь на лице ее размазалась еще сильнее от слез, - Ремус…

 Дальше Гарри плохо помнил, что происходило. Он долго кричал, лупил кулаками по столу, стенам, а потом, когда упал, по полу. Он потерял последнего из Мародёров. Ремус Люпин был последним из друзей его отца, мамы и Сириуса. Боль, резкая, и настолько сильная, затопила не только душу, но и сознание Гарри. Он бежал куда-то, крича, проклиная чертовых Пожирателей, столкнулся с Роном, случайно перегородившим ему дорогу, взвыл, и плохо соображая, оттолкнул его так, что тот свалился мешком. Снова бежал, не разбирая дороги, споткнулся обо что-то, упал. Разбитые в кровь руки захлопнули дверь, и он оказался в кладовке, в которой царила непроглядная темнота. В этот момент время, осознание мира и память юного мага выключились.

 Гермиона, пришедшая вместе с Роном, услышав о гибели Перси и Люпина, кулем сползла по стене, прижав ладонь к губам. Мир вокруг неё выцвел, утрачивая яркость и звук. Она сидела на холодном каменном полу и тихо плакала. Сначала долго орал Гарри, разбил себе все руки в кровь, а потом куда-то убежал, все так же крича. Вокруг неё двигались люди, похожие на серые тени, что-то говорили, а она все так же рыдала. Долго рвал и метал очнувшийся Грюм. Он несколько раз замахивался на бледного, словно выцветшего, Крокера посохом, но его перехватывали. В первый раз Лазовье, во второй - Алехандра. Она залепила ему звонкую оплеуху, после которой бывший мракоборец успокоился и, размазывая слезы по изуродованному шрамами лицу, хлебал виски из одной бутылки вместе с Артуром. Видимо, столь сильное нервное напряжение сказалось на психике бывшего мракоборца. Его собутыльник бросал опустевшие бутылки в стену с такой силой, что они разбивались, казалось, еще не долетев. Молли куда-то отнесли сыновья, она не могла идти сама, лишь захлебывалась рыданиями и билась у них в руках. Позже, кое-как успокоив мать, они вернулись и вместе с Алехандрой пытались остановить отца. В приступе слепой ярости Артур разбил початую бутылку о голову Фреда, а Диз, свою давнюю подругу, со страшной силой оттолкнул к стене. Он зарыдал, попытался подойти к сыновьям, но от выпитого не смог удержаться на ногах, рухнул со стула и, уже упав, забился в страшной истерике.

 Дамблдор сидел за столом, подавленно молчал и тяжело вздыхал.

 Никогда до этого Гермиона не испытывала такого безграничного, захлестывающего ужаса, шока и боли.

 На севере Англии сработал портал. На границе поляны, в густом подлеске их уже ждали. Ральф и Мэйлис давно обитали в Англии, занимались сбором информации, подготовкой материалов, обустройством временной базы. Одним словом, готовили почву. И, естественно, успели нашкодить.

 - Ральф, Мэй! – позвал их Сильвестр, - вы где?! Мы соскучились!

 В густых кустах орешника послышалось активное шевеление и приглушенные ругательства. И вот оттуда выскочили двое остальных Потомков Рагноса: Ральф на ходу натягивал футболку, а Мэйлис застегивала на себе его куртку так, чтобы не светить уж совсем откровенно двум только что прилетевшим коллегам своим аксессуаром.

 Сильвестр после короткого приветственного кивка тремя точными ударами свалил Ральфа:

 - Идиот! Придурок! Даун! Думал, что Рагнорог не узнает? – с каждым словом тупой мысок невысокого сапога со всей силы попадал в бок маленького и щуплого Ральфа, исходившего криком, - а если бы тебя поймали? … ! Посетил, зараза, местное министерство магии, да, скотина?! – простые ругательства у старшего группы потомков уже закончились и он перешел на мат.

 - Сильвестр! Ты что, сбрендил уже вконец?! – заорала Мэйлис.

 - Стой, где стоишь, шалава! – рявкнул на неё Сильвестр, - а то и тебе пропишу, нимфоманка!

 Ральф получил сапогом в лицо. Сильвестр присел на корточки и схватил его за горло. Он был уже между первой и второй фазами трансформации, и его удлинившиеся пальцы заканчивались острыми, как бритва, длинным когтями. От Ральфа, даже сейчас, когда его зверски избил старший, пахло девушкой по имени Мэйлис, а губы опухли явно не от того, что по ним прошелся сапогом лидер четверки. Это больше всего его и разъярило. И он с удовольствием превратил лицо провинившегося бойца в сине-красное месиво:

 - Запомни, если из-за тебя, клептоман ты гребаный, провалится все дело, ты, гад, подыхать будешь ну очень медленно и мучительно, это я тебе гарантирую, - со смаком рассказывал Сильвестр, улыбаясь злой, клыкастой улыбкой, и посильнее сдавил кадык Ральфа, так, чтобы невинные большие голубые глаза наполнились слезами боли.

 Затем он отпустил горло, встал и с наслаждением, которое трудно было скрыть, смотрел, как кряхтя и кашляя, сплевывая кровь, встает натворивший дел напарник. Ральф был невысокого роста, худющий – пальцем перешибить можно, с яркими голубыми глазами и стоящими дыбом светлыми волосами. Он, наконец, встал напротив Сильвестра – высокого и худого, с острыми чертами лица, как и полагалось всем из его рода. Лидер недовольно посмотрел на низкорослого Ральфа сверху вниз и пробурчал:

 - Столько природной ловкости, столько псионической силы, ты даже в глаза всем смотреть можешь. И никаких мозгов. Как мне вас, идиотов таких, в напарники дали – вам лишь бы в кустах покувыркаться, - потом он все же совладал с собой и продолжил более официальным тоном, - доложи обстановку, Вор.

 - С утра была битва, - невнятно начал Ральф, - кто из магов победил, сложно сказать. Темный Лорд покинул пределы Англии, здесь, конечно, остались его сторонники, но их повелитель дал слово, что они будут сидеть тише воды и ниже травы. Все идет так, как сказал видящий.