– Я тоже.

Мы принялись на пару потрошить карманы неизвестных. В итоге обыска обнаружили двадцать семь мелких серебряных монет и тринадцать монеток крупнее.

– Как думаешь, что это? – протянул мне Зорг небольшой камешек с иероглифом.

– Черт его знает, – пожал я плечами. – Потом разберемся.

Я взял камень и положил его на стол. И правда, кто знает, может, это какой-то взрывающийся артефакт.

– Ладно, пойду гляну, что там у них с лошадьми.

– А с чего ты взял, что они на коняшках? – удивленно посмотрел на меня друг.

– Ну, ты даешь! – покачал я головой. – Смотри, видишь, у них колени стерты? На них даже есть остатки шерсти. Или вот посмотри на джинсы этой женщины. Они на пятой точке изношены, что говорит о том, что она долго сидела.

Зорг задумчиво осмотрел их.

– А еще у них седла возле сумок. Ладно, я пойду, пройдусь, а ты осмотри их вещи, – накинув на плечи плащ, я взял Тьму за шкирку и спустил со своего плеча. – Там сыро и холодно, подожди лучше здесь.

Выйдя на улицу, я поежился. Действительно сыро и холодно. Особо и не рассмотришь ничего, но мелькающие молнии позволяют увидеть силуэты, поэтому я отправился за дом. Четыре стреноженных коня пасутся, не обращая внимания на гром и ливень. Видимо, изголодались.

Убедившись, что с ними все хорошо, я уже было развернулся, чтобы уйти обратно, но внезапно заметил червячка. Человеческого червячка. Какая-то девушка с завязанными за спиной руками и связанными ногами пыталась отползти в сторону лесополосы. Это зрелище ввело меня в ступор. Забавно, конечно, но думаю, стоит ей помочь.

Я подошел к незнакомке и поднял ее на руки. Она что-то промычала на это, но сильно не сопротивлялась. Присмотревшись, я заметил рабский ошейник и кляп. Любопытненько, но разбираться, что к чему, лучше в тепле.

Я быстро добежал до кафешки и вошел внутрь.

– Смотри, что я нашел! – тут же подбежал Зорг, держа в руках кошелек.

Он посмотрел на девушку, потом на свою находку и снова на нее.

– Нет, я однозначно выиграл. Ведь у меня в руках деньги, а у тебя наши будущие проблемы.

– Не бухти, – ответил я ему, относя девушку к печке.

Под светом лампы она оказалась довольно симпатичной, и это не какая-то детская милота. В моих руках была девушка, знающая себе цену. Причем этот ее взгляд… Она была растеряна, но даже несмотря на это выглядела как-то величественно.

Я усадил ее возле печи и вынул кляп.