– Правда? А я думал, что ты индеец.

– Правильно думал, мама у меня была из здешних коренных жителей.

– Интересно, а какому племени она принадлежала?

– Мы – латгава. Но считается, что нас больше нет.

– Как это? Но ты же есть?

– Все дело в земле. Похоже, там что-то нашли. В общем, официально считается, что наш народ исчез к середине двадцатого века. Хватит болтать! Береги силы. Они еще понадобятся.

Мы дошли, и я с облегчением выдохнул, поскольку по дороге мне казалось, что я вот-вот потеряю сознание. Сэм указал на старый серый пикап Шевроле «Сильверадо». Все дверцы у машины были изрядно помяты, а на бортах, которые явно перекрашивались уже несколько раз, виднелись пятна ржавчины. Собаки привычно запрыгнули в кузов. Я взобрался на переднее сидение и попытался втянуть ноги. Боль снова пронзила меня, и я, видимо, отключился, поскольку дороги не помню. Я очнулся уже в доме на диване: Сэм, судя по всему, притащил меня туда, пока я был в отключке. Очнулся я тоже от боли, когда мой новый знакомый стаскивал с меня ботинки и штаны.

Рядом на скамейке стояла бутыль, по всей видимости, с самогоном и несколько пачек бинтов. Кроме того, стояла эмалированная кастрюлька с черным пятном отбитой эмали на боку, из которой шел пар. Видимо, Сэм успел поставить прокипятить иглы и нитки.

– Давай сначала в душ – хорошо промой рану, сможешь?

– Не знаю, – честно признался я.

– Ладно, пошли, я помогу, если что.

Держась за плечо Сэма, я проковылял в ванную, где сбросив с себя всю одежду, залез под душ.

– Снимай повязку! – приказал мой новый приятель, и я повиновался. Кровь снова хлынула ручьем.

Сэм взял у меня насадку душа и стал поливать рану, одновременно пытаясь ее немного раздвинуть ее другой рукой.

– Помойся пока, как следует, с мылом, а я жгут принесу, иначе – не зашить. Большой сосуд какой-то порван.

Невзирая на постоянную боль, я с удовольствием намылился один раз, а затем и второй. Последний раз я принимал душ еще в Канаде, в лечебнице. Так что, не встреть я Сэма, было бы уже и впрямь недолго и завшиветь, особенно, если учесть последние дни ночевок по грязным подвалам.

Сэм вернулся довольно быстро с резиновым жгутом и перетянул ногу. Кровь приостановилась.

– Все! Вытирайся, и пошли!

Я вытерся и потянулся за трусами.

– Не надо! Я зашью тебя сперва, потом дам пижаму, а это все, – он почти презрительно обвел рукой мои грязные одежды, – закину в стирку. Идет?