— Пиво подождёт, — остановил я клирика, бросившегося в кладовую. — Ждём Кота.
Кот появился минут через тридцать. Отголоски резни на площади долетели и до квартала персонажей, и он торопился. Трупы охранников у входа его насторожили, и в зал он входил в полной экипировке. Мы встречали его полукругом, в лучших традициях боевиков. Слева направо: Дизель, я, Дристун, Курт. Позади Шурка. Уголёк залезла на галёрку, и едва Кот вошёл, всадила ему стрелу в голову. Мимо! Наконечник лишь скользнул по шлему, а Кот, не раздумывая, ударил по нам «Угрозой».
Курт и Дизель легли на пол. При всей своей выносливости, устоять под баффом они не смогли, и выли, зажимая уши ладонями. Дристун отшатнулся, опустил руки, словно в растерянности, и только я, преодолевая ломоту в висках и слёзы из глаз, пошёл в атаку. Кружить в танце, как с Дристуном во дворе трактира, я не стал. Несколькими короткими ударами я проверил защиту Кота, и каждый раз рапира натыкалась то на щит, то на блок меча. Кот тоже не стоял на месте. Он попытался сокрушить меня засечными[15] ударами, целясь сначала в голову, потом по диагонали в плечо. Потом с разворотом туловища ударил подплужным слева от ноги. Ловкость спасла меня. Дважды я скручивался и выгибался так, как ни один акробат не выкрутиться, а потом просто стал откатываться назад. Для полноценной защиты мне не хватало даги или на худой конец фехтовального щитка типа баклера[16].
Как не верти, а Кот был сильнее. Я попробовал использовать «Угрозу», но он лишь усмехнулся. При его прокачке моя «Угроза» выглядела шлепком ладони по мягкому месту. К счастью Дристун начал приходить в себя, и пошёл на Кота справа, тревожа его длинными режущими ударами. Уголёк тоже не отставала, посылая стрелы с галёрки. Большая их часть рикошетила от брони, но одна всё-таки пробила кольца кольчуги и застряла в левом предплечье. Но Кот как будто и не заметил урона. Наоборот, он резко шагнул вперёд и снова ударил мечом снизу вверх, распоров мне бедро до самого паха.
Боль была яркая, но короткая, перешедшая в лёгкое жжение внизу живота. Холщёвые штаны покраснели от крови, в сапогах хлюпнуло.
Вы получили удар мечом. Вы потеряли здоровье 500 ХП
Вы получили дебафф «Кровотечение». Внимание! Вы будете терять одну единицу здоровья каждую секунду в течение ста восьмидесяти секунд
Это был конец. Чтобы погасить дебафф оставшихся ста единиц здоровья не хватало. Я завалился набок и пополз в сторону, оставляя на полу кровавую полосу. Кот потерял ко мне интерес и переключился на Дристуна.
Я подполз к столбу, попытался уцепиться за него и подняться, правда, не понимаю зачем. В голове пульсировала дурацкая мысль: встать, встать, встать! Где-то в параллельном мире звенело железо, хрипели люди, а я должен был встать, потому что я должен был встать. Я видел себя со стороны: бескровное лицо, сосредоточенный взгляд, кривые пальцы, скоблившие столб, а над головой мерцает бегущая строка:
Строка выжигала глаза белым фосфором, я закрыл их и утонул во тьме.
Глава 15
Я открыл глаза. Надо мной мутным пятном нависало лицо Шурки. Опять он спустился в камеру перезагрузки. Как же надоела мне эта опека. Я понимаю его дружбу и принимаю её, но чрезмерная навязчивость раздражает.
— Соло, Соло…
В уши как будто вода попала. Звук глухой, издалека.
— Кланхолл… Взяли?
— Нет ещё, Кота никак не завалим. Ты как? Я поднял тебе здоровье. У тебя теперь треть от общей. Встать можешь?
Так я не в камере?
Зрение восстановилось, слух тоже. Я не сдох, Шурка пролечил меня. Успел. Я посмотрел вниз: по штанам от колена к животу тянулась широченная прореха, сквозь которую просвечивала перепачканная кровью нога. Но это бог с ним, лишь бы ничего другое не вывалилось, а то Уголёчка оборжётся.
Придерживаясь за столб, я поднялся на колени. Курт и Дизель успели прийти в себя и теребили Кота длинными ударами. Близко подойти боялись, но действовали слажено, отвлекая его внимание от Дристуна. Я подобрал рапиру, встал слева от Курта. Теперь мы окружили Кота полностью, как псы матёрого кабана. Кот зарычал. Его тактика заключалась в том, чтобы вывести нас из боя одного за другим, только так он мог победить. Но Шурка его тактику пресекал на корню.