– Откуда?

– По дружбе от Москвы, – Стасевич усмехнулся. – Русские в свое время захватили военные архивы в Кенигсберге. Впрочем, сама эта операция проводилась силами Балтийского флота. От социалистической Польши у Москвы секретов не было… Как видите, один из объектов совсем близко от Гдыни…

– Это хорошо! – сказал генерал. – Что дальше?

Усмехнувшись, Стасевич снова полез в папку, извлек оттуда пачку фотографий.

– Отряд кораблей Северного флота России уже вошел в Гданьский порт, – сказал Стасевич. – Ракетный крейсер, два эсминца, госпитальное судно и, обратите особое внимание, гидрографическое судно.

– Покажите!

Капитан Стасевич развернул перед генералом пачку фотографий на манер карточной колоды, разложил на столе.

– Наш военно-морской атташе в Москве неплохо поработал, – заметил Стасевич. – Информация исчерпывающая, насколько это можно устроить, не вызывая дипломатического скандала. Фотографии кораблей, офицеров, их имена. Есть имена и экипажей всех судов и полный список вооружений. Так что недостатка в нужных сведениях нет.

– На кого из них мы делаем ставку?

– Вот, извольте взглянуть! – ловким движением Стасевич извлек из пачки одну из фотографий. – Старший лейтенант Сергей Павлов, служит на гидрографическом судне.

Генерал сосредоточенно посмотрел на изображенного на фотографии Полундру в парадном кителе и с торжественно застывшей суровой физиономией. Потом посмотрел на своего подчиненного с сомнением.

– Вы уверены, что это хороший выбор? – спросил он. – Всего лишь старший лейтенант, и служит он только лишь на гидрографическом судне… Не кажется ли вам более целесообразным использовать для нашей провокации более высокопоставленного офицера? Командира одного из эсминцев, например… Чем старше чин, тем больше будет урон для русских.

– Осмелюсь возразить, генерал, – Стасевич самоуверенно улыбнулся, – считаю старшего лейтенанта Павлова наиболее подходящей для нас кандидатурой. Так долго задержался в низших чинах он по собственной глупости: увольнялся из флота, чтобы плавать на гражданском судне, потом опять пожелал служить… Такие метания на карьере сказываются самым скверным образом…

– Разве для нас не целесообразнее использовать более заметную фигуру на русском флоте?

– Более заметную, чем старшего лейтенанта Павлова, мы просто не найдем, – убежденно сообщил Стасевич. – Павлов, он своего рода знаменитость на Северном флоте, кавалер ордена Мужества, неоднократно получал награды и поощрения от командования флота. Понимаете, пан генерал, это не простой морской офицер, а командир группы боевых пловцов Северного флота, структуры, подчиняющейся непосредственно контрразведке штаба флота.

– Контрразведке флота? – переспросил генерал Пржезиньский. – Ну если так, то это очень хорошо.

– Видите ли, – Стасевич усмехнулся, – про этого Павлова на флоте байки ходят самые невероятные. Будто бы однажды он освободился из наглухо закупоренной нефтяной цистерны на заброшенной норвежской буровой платформе в открытом море… Я думаю, нам нет необходимости верить всем этим историям. Павлов не Дэвид Копперфильд, его задачи не фокусы показывать. Однако его популярность на флоте нам на руку. У него даже неформальная кличка есть: Полундра… Говорят, характером он горяч, много раз попадал в разного рода сомнительные переделки с мордобоем и членовредительством, получал дисциплинарные взыскания. Как-то раз устроил совершенно дикую драку в ресторане, так что несколько человек угодило в больницу с переломанными ребрами и выбитыми зубами…

– Вот как? Действительно, горячая голова!

– Очень горячая, – согласился Стасевич. – Тогда на него даже дело было заведено, и, чтобы уйти от уголовного преследования, Павлов и вынужден был уволиться из флота… Как вы понимаете, вся эта дурная слава как раз то, что нужно нам для нашей провокации.

Генерал, соглашаясь, кивнул.