Транспорт нашел нас самостоятельно. Таксист в вязаной шапочке, заросший по самые глаза густой коричневой бородой, видимо, припозднился. Всех пассажиров расхватали его более удачливые коллеги, а этот, на ходу дожевывая огромный калач, махал нам рукой:

— Поехали, господа! Поехали! Довезу куда надо!

— Главпочтамт городской. А потом — дешевое жилье, — сказал я.

— Всё знаю, всё рядом! — и принялся энергично манить нас за собой.

Он активно шлепал ногами в босоножках по тротуару, рукава его просторной рубахи и свободные шаровары так и развевались по ветру.

— Меня Федот зовут, — сказал он. — А внешнего вида машины вы не бойтесь, она у меня надежная.

Стоит ли говорить о том, что надежная машина оказалась ржавой колымагой? Она тарахтела и тряслась, и, казалось, сейчас развалится. Клубы черного дыма вырывались из выхлопной трубы, которая торчала над покосившейся крышей чудовищного автомобиля, из-под капота раздавалось жуткое рычание, подобное рёву раненого медведя-шатуна. В потрепанном и изгвазданном салоне жутко воняло — горючим, алкоголем и еще чем-то приторно сладким. Вел Федот ужасно — быстро разгонялся, резко тормозил, на поворотах его заносило, и матерился он нещадно, по чем свет стоит проклиная остальных участников дорожного движения.

Он остановился у входа в какой-то сквер и ткнул пальцем сначала в вывеску почты, а потом — в сторону какой-то подворотни с аркой. На арке имелась надпись: «Дишовые нумера».

— Федот, — сказал я, — ваша машина нам, возможно, еще потребуется. Где вас можно будет найти?

— Завсегда у пристани! — он принял деньги. — Обращайтесь, господа!

Царёв с зеленым лицом вывалился из транспорта:

— Никогда… Никогда меня в авто не тошнило, и морской болезни не было, но это… Это чудовищно! За каким чертом, шеф, нам может еще раз понадобиться этот монстр?

— Как думаешь, если мы будем перемещаться на нем по городу, запомнят нас или шушпанцер Федота?

— Однако!.. — задумался Иван. — Но с запахом ему нужно что-то делать.

На Главпочтамте меня ждала телеграмма от Ротмистра.

Жив, чертяка, наш заговоренный Феликс. Суету наводит, на уши всех ставит… Свобода действий, значит? А сразу почему нельзя было все откровенно рассказать? И про готовящееся покушение они наверняка знали, но заигрались, проворонили! Сейчас наверняка чисткой рядов опять занялись, носами землю роют! Но про джаз — ни слова. Может — не понял, а может — не поверил. В конце концов, товарищ Саламандра — хищница матерая, там и алиби, и легенда, всё будет — комар носа не подточит! Ветераны? Привлечет кого-то из наших общих знакомых для связи со мной? Отличный ход, тот же Дыбенко был бы в таком деле просто незаменим. А «двигайся к цели» — это значит, что путешествие в Шемахань продолжается…

Царёв в это время читал «Курьер», привалившись плечом к стене.

— Смотри что пишут, — сказал он. — Императора прооперировали, состояние стабильно тяжелое. По всей стране — молебны о здравии. Дела!

— Как думаешь, выживет? — спросил я его и по-дурацки хохотнул.