К спинке стула, где сидел Максим Ильич, подошла его супруга Алла, положила руки на плечи мужа и чуть наклонилась.

– Ну что ты к девочке пристал? – Адвокатесса отправила Землероевой испытывающий взгляд с прищуром. Потом неожиданно подмигнула, как бы говоря: понимаю, одобряю, сама бы так себя вела. – Дуся с дороги, устала…

На столе перед Евдокией запиликал мобильный телефон, на дисплее высветилось имя Димы Павлова. Девушка взяла трубку и быстро в нее выпалила:

– Перезвоню. – Поднимаясь со стула, сказала Муромцам: – Простите. Мне надо ответить, это важно.

Отойдя за пышный куст сирени, Евдокия испытала приступ дежавю. В прошлом году за этим же кустом она тайком от Шаповалова разговаривала с Олегом. Сейчас опять стоит и говорит с Москвой… Только сирень немного выбивается из прежних декораций – еще не отцвела, благоухает белыми кистями.

– Значит так, – сразу приступил к отчету следователь, и от его угрюмого тона у Дуси заскребли по ребрам холодные коготки дурного предчувствия. – Пиши.

– Запомню.

– На шкатулке пальчики Антона Ивановича Семенова. Кликуха Крученый. Рецидивист. Первый раз по малолетке чалился, второй раз прижали за вымогательство с отягчающими. – Павлов докладывал сухо, как неродной. – У энских на него талмуд в пяти томах. В том году прижать пытались – вывернулся. Специалист по дамочкам. – На этом месте в голосе Димы промелькнула досада, припорошенная жалостью. – Внебрачный сын энского смотрящего Воропаева Ивана Ивановича…

Дуся слушала друга и чувствовала, что шатается. Нет, безусловно, она нечто подобное и подозревала! Но сын смотрящего… Крученый… Это слишком. В прошлом году воришка Нифася говорил о сыне Воропая с придыханием: «Если не закроют – далеко пойдет. Бабы от Антохи просто млеют».

И вот теперь замлела Землероева.

Дура! Столичная лохушка! Овца безмозглая! Ведь селезенкой чуяла неладное, но прыгнула в постель!

О господи, как стыдно… Как же паршиво-то… Развели, словно засидевшуюся в девках нимфоманку!.. И ловко-то как. Антоша показал весь арсенал убойного любовника, на следующий же день позвал в Н-ск, пока детка сексом не пресытилась и думает: «С Антошей всегда так или это было премьерное выступление?»

Дуся почувствовала, как запылали щеки, вспомнила о рыданиях в первую ночь после отъезда Антона… Нет! Антон остался в прошлом, в воспоминаниях, теперь есть только Крученый. Рецидивист и рэкетир. Специалист по дамочкам.

«Ур-р-р-рою гада!!! Найду и ур-р-рою!!!»

– Дусь, ты меня слушаешь?

– Да, – хрипло каркнула в трубку Землероева.

– Я как бы все. – Не убирая из голоса толику сочувствия, Павлов продолжил: – Ты бы, подруга, держалась от него подальше.

– Спасибо за совет, – мертвенно выговорила сыщица.

– Я серьезно.

– Я тоже. Ты и представить не можешь, Дима, как ты мне помог.