— Да к хренам, — сказал Виталик. — Делаем, что задумали при любом раскладе, и пусть Система сама ищет способы от него избавиться. Наверняка они есть.

— А что, блин, если нет?

— Тогда печаль, — сказал Виталик. — Но, допустим, если все Вычислители объединятся и навалятся на него толпой…

— Если бы так можно было, они бы уже навалились, — сказал я.

— Но Магистр прав, с Элрондом надо решать, — сказал Федор. — Вам-то хорошо, вы свалите в откат и столкнетесь в этой проблемой лет через десять, а то и двадцать, а мне-то придется иметь с ней дело прямо сейчас.

— Шкурные интересы, — сказал Виталик.

— Так это же моя шкура, — сказал Федор. — И вообще, уклоняться от боя с вашей стороны некрасиво. Вы Элронда породили, вы его и убивайте.

— Не то, чтобы породили, — сказал я.

— Но способствовали, — сказал Федор.

— Мы ж не знали.

— А вот это вообще никогда аргументом не было, — сказал Федор. — Чапай, я тебя вообще не узнаю. Почему ты не рвешься в бой в первых рядах?

— Я рвусь, — устало сказал я. — Только покажите мне тот бой.

— Эта женщина сделала его мягким, — сказал Виталик.

— Они знакомы два дня.

— Представляешь, что будет через неделю? — спросил Виталик. — Скорей бы уже чертов апокалипсис, к хренам.

— А еще меня этот шеф полиции беспокоит, — сказал Федор.

— Ни разу не проблема, — отреагировал элитный зомби. — Давайте его убьем, тут-то все вопросы и закончатся.

Я вздохнул и закурил сигарету.

— Ты себя вообще слышишь? — спросил я. — Ты предлагаешь убить постороннего ни в чем не виновного человека только за то, что он делает свою работу.

— Ну а чего он? — спросил Виталик. — И потом, все равно скоро конец света. Скажем, что его сожрала эпоха. Или Система, один хрен.