— Я дам вам время, — сказал я. — Но программа по внесению изменений начнет работать по моей отмашке и я сам решу, когда мне махать.

— Мне это не нравится, — сказал Магистр.

— Это печально, — сказал я. — И если я увижу, что вы не успеваете, я все равно дам отмашку, потому что не хочу рисковать своей родной планетой.

— Но ты готов рисковать все Системой.

— Она велика, стара и очень устойчива, — сказал я. — А ты — велик, стал и очень изобретателен. Уверен, что ты найдешь способы разобраться с Пожирателем и без Гарри.

Он допил коктейль через трубочку. Он даже немного перестарался и засосал через трубочку немного воздуха, довольно смешно при этом хрюкнув.

— Давай сделаем проще, — сказал Магистр. — Отдай мне Венец.

Я рассмеялся. Понимал, что это невежливо, но ничего с собой сделать не мог. Иногда не остается ничего иного, как просто податься своему естеству.

— Я верну его тебе, как сочту нужным, — сказал Магистр.

— И ты правда думаешь, что я соглашусь? — спросил я. — Что вот так просто возьму и отдам?

— Если говорить о букве нашего соглашения, то я прав, — сказал Магистр. — Ты еще так и не завершил ни один из моих квестов.

— Так это игра не про квесты, — сказал я. — Это игра про людей. А люди не меняются.

— Под давлением — вполне себе меняются, — сказал Магистр.

Он все еще улыбался, но уже не столь безмятежно, как раньше. Видимо, давно его так не прокатывали.

Древнейшее существо системных миров уже почти было готово схватиться за древнейший в системных мирах меч.

— Ты правда этого хочешь? — спросил я. — Допустим, ты меня уложишь и Венец дропнется…

— Он дропнется, — пообещал Магистр.

— Но тогда тебе придется бегать за Пожирателем по всей галактике, — сказал я. — Может, ты к такому приключению и готов, а Брюсу просто деваться некуда, но я не уверен, что Гарри под этим вот всем подпишется.

Магистр тяжело вздохнул, но меч не вытащил.

— Наша группа обеспечит вам поддержку на этой стороне, — сказал я. — Вспоминая Техас, я понимаю, что такая поддержка понадобится. Будем надеяться, что вы успеете. Но я сам решу, когда мы пустим Венец в ход.