– Вскорости, сэр, – заверил Финт. – Тут у нас план самую малость поменялся. Мисс Бердетт-Куттс хочет, чтобы с нами отправился один из ее молодых лакеев: она всячески поощряет в юноше стремление к самообразованию. – И весело добавил: – Может, он тоже станет инженером, как вы, сэр.
Финт умолк: во двор паба вкатилась нарядная карета с двумя мускулистыми кучерами; дверцы ее распахнулись, и наружу выпрыгнул помянутый молодой лакей, в определенных местах заметно более пухленький, нежели за лакеями водится, и, что примечательно, – да, точно, подумал Финт, – со следами недавнего бритья на подбородке.
Симплисити, а очень возможно, что и Анджела, подошли к спектаклю со всей серьезностью. Все прочие и бровью не повели.
Переодевание удалось неплохо – ведь домашние слуги зачастую и впрямь довольно пухлы, учитывая, сколько им всего со стола перепадает! – но для любого, кто хоть раз видел ее в платье, она была Симплисити, Симплисити с макушки до пят, а в глазах Финта так выглядела еще прекраснее, чем прежде, невзирая на последствия бритья. Но она не права – ноги у нее нисколько не толстые! Нет, на взгляд Финта, эти ножки отличались безупречной формой; ему пришлось здорово с собой побороться, чтобы отвлечься от этих ног и вернуться к делам насущным.
Финт понятия не имел, что там думает про себя Джозеф Базалджет; скорей всего, думал он о канализационных туннелях; да и Симплисити за ужином почти не разглядел, если на то пошло. А поскольку Анджела была еще тут, то и Чарли с Дизраэли видели – ну надо же! – именно то, чего от них ждали. Это такой политический туман, решил про себя Финт.
Мисс Куттс высунулась из окна кареты.
– Я вернусь за своим лакеем через полтора часа, джентльмены. Надеюсь, вы за ним приглядите; мне совсем не хотелось бы отвечать за паренька перед его безутешной мамочкой. Роджер – хороший мальчик, очень застенчивый и все больше помалкивает. – И Анджела многозначительно добавила: – Что с его стороны очень благоразумно.
Окно кареты затворилось; мисс Анджела исчезла. Слово взял Чарли:
– Ну что ж, джентльмены, приступим? Мы в ваших руках, мистер Финт.
Финт знал: все, что планируешь в трущобах, нужно досконально продумать. Вот почему, уже уходя, он рассыпал по мостовой горсть полупенсов и фартингов, чтобы здешним оборванцам нашлось чем заняться, вместо того чтоб следить за джентльменами: и точно, уличные мальчишки позабыли обо всем на свете, расталкивая друг друга в борьбе за нежданно-негаданно свалившееся богатство.
Финт шагал бодро, сворачивая туда и сюда, попетлял немного по закоулкам, запутывая след, пока, наконец, не добрался до выбранного им люка и помог спутникам по одному спуститься в туннель, начав с молодого лакея.
Когда все наконец оказались внизу и с любопытством оглядывались по сторонам, рассматривая гниющие кирпичи и странную безымянную поросль, свисающую со стен, он поднес палец к губам, призывая к молчанию, прошел несколько шагов и издал особый свист из двух характерных нот. Отзвук поплыл по туннелям; Финт ждал; ответа не последовало. Сегодня он не ждал встретить тут других тошеров, но будь тут хоть кто-нибудь, он бы отозвался; обычно имело смысл знать, что в туннеле работают и другие.
– А теперь, джентльмены, добро пожаловать в мой мир, – бодро возвестил Финт. – Как вы сами видите, в вечернем свете он словно бы даже золотится малость. Просто удивительно, как только солнце сюда проникает. Что скажете, мистер Дизраэли?
Дизраэли – к некоторому огорчению Финта, у него хватило ума надеть для такого случая надежные, удобные сапоги – наморщил нос и промолвил:
– Ну, пахнет отнюдь не розами и лилиями, но тут совсем не так плохо, как я ожидал.
Слова его вполне соответствовали истине, потому что за последние несколько часов Финт сделал все возможное, чтобы подготовить сколь можно более образцовый участок туннеля к приходу высоких гостей. В конце концов, здесь же пройдет Симплисити.
– В былые-то времена здесь почище было, – жизнеутверждающе откликнулся Финт. – А теперь, когда люди прорубают дыру прямо из дома, стало ужас что такое; потому смотрите внимательно под ноги и, пожалуйста, если я попрошу вас что-то сделать, будьте так добры, выполняйте оперативно и без вопросов. – Словечком «оперативно» Финт остался весьма доволен: Соломон вечно огорошивал его каким-нибудь непонятным словом, но память у юноши была отменная. Он провел своих подопечных чуть дальше и тогда, под стать гиду, глянул вниз и произнес с вкрадчиво-липкими интонациями держателя «Короны и якоря»:
– Вот любопытное местечко, тошеров оно частенько чем-нибудь да одаривает. – Он отступил на шаг. – Мистер Дизраэли, не хотите ли попытать счастья в тошерском деле? Вижу, вы приметили «песчаный нанос», будем великодушны и назовем его так, вон там, на полу, у ручейка; да позволено мне будет заметить, вы молодец, сэр, вот вам палка, попробуйте сами.
Группа придвинулась ближе. Дизраэли, с принужденной улыбкой человека, делающего хорошую мину при плохой игре, принял палку из рук Финта и опасливо подступил к груде мусора. Он присел на корточки и принялся брезгливо ворочать палкой. Финт извлек пару перчаток и протянул их политику со словами:
– Наденьте, сэр, в определенных обстоятельствах перчатки очень полезны, если, конечно, можешь себе их позволить. – Ему показалось, что Дизраэли подавил смешок – в конце концов, в присутствии духа этому человеку не откажешь! – натянул перчатки, закатал рукава и пошарил одной рукою в отбросах. Вознаграждением ему было негромкое звяканье.