Ага, и это мне говорит привидение в медицинском халате.
— Мадемуазель, — поправляю я и приподымаюсь на кушетке: — Мурчелло, правда, взорвался?
— Нет-нет, что вы. Жив, курилка. То есть, зараза. — Голос у призрачного доктора добрый, обволакивающий, баюкающий. — Мучается несварением в соседнем боксе. Это ж надо додуматься все
Спускаю ноги с кушетки, оглядываю медотсек. Да уж, что-то мне подсказывает, что при жизни доктор практиковал не слишком традиционную медицину. Оттого-то, видимо, и стал призраком преждевременно.
— Вот к ректору мне и надо, — говорю.
— Ни боже мой! — мотает прозрачной головой доктор. — Съест! С крылышками! У этого даже несварения не будет.
Я-то всё это понимаю и самой тоскливо, но надо!
Пара взмахов палочкой, и я снова прекрасная фея.
Спрашиваю, где кабинет ректора, и лечу.
Студенты, к счастью, ещё не проснулись. Значит, можно будет спокойно поговорить с Хмурусом. Хотя с ним будешь спокойной, как же!
…В этой части академии также мрачно, как и в той, где располагается лаборатория ректора. Стены чёрного кирпича и факелы в когтистых держателях, будто демоническая лапа вылезла из стены и схватила.
Стучу в кабинет.
Морщусь от непечатных фраз, которыми отвечает на стук господин ректор. Дверь распахивается, и вот и он, собственной зелёной персоной.
— Чего надо? — смотрит поверх головы и, конечно же, не замечает.
— Эй, я здесь! — машу ручкой.
Он опускает взгляд и фыркает:
— А, это вы. Вчера казались крупнее. Усохли за ночь?
Как грубо!
Задираю нос:
— Всегда такой была — полтора с лишним метра.