— Да, — кивнула Лаис, и выражение отчаяния на ее лице сменилось озабоченностью. — Какой ужас!

— Ничего ужасного! Все идет своим чередом. Тебе пора готовиться. Успокойся. Общение с духами, ты лучше меня это знаешь, требует сосредоточенности и уверенности в своих силах.

— Но жандармы у подъезда? — вновь отчаянно всхлипнула женщина, закрывая надушенным платочком красные от слез глаза.

— Можешь не беспокоиться. Там будут стоять мои люди.

Лунев ходил по кабинету из угла в угол. Коллежский асессор Снурре с блокнотом и карандашом в руках едва успевал записывать.

— По Конраду Шультце. Прояснить все детали: где, когда родился, кто его родители, какого состояния, есть ли еще братья и сестры. Где, когда служил, какие отзывы. Желательно найти знакомцев по службе. Пошлите запрос в Ригу в таможенное управление. Необходимо установить, что его может связывать с князем Эстерхази, единокровным братом госпожи Лаис Эстер. Встречались ли? Могли ли встречаться? Если да, то при каких обстоятельствах?! Все проверить и перепроверить. Срочно.

По ротмистру Чарновскому. Приставить лучших филеров. Глаз не спускать ни днем, ни ночью. Все письма его и его слуг перлюстрировать, если необходимо — дешифровать. Все телефонные разговоры прослушивать и фиксировать номера. Сотник, эта задача — тебе. Съезди на телефонную станцию, найди пару барышень посмышленей и помолчаливей.

— Так это одно и то же.

— Отставить шуточки!

— Все, молчу. Уже ж помчал быстрее лани. Записываю: пара барышень. Интим не предлагать.

— Тьфу ты, — глядя на неугомонного балабола, нахмурился полковник и вновь обратился к Снурре: — Имейте в виду, мне нужны все контакты Чарновского, госпожи Эстер и этого самого Шультце. Все! Далее, вы деньги на экспертизу передали? — без перехода уточнил он.

— Так точно! — попробовал вытянуться полицейский чиновник. — Но первые результаты будут не раньше завтрашнего дня.

— Долго! Это очень долго! Необходимо быстрей. — Платон Аристархович хлопнул ладонью по столу. — Мне нужны результаты! Будьте любезны, поторопите экспертов! Пусть работают днем и ночью. Здесь тоже война и тоже фронт!

— Слушаюсь, ваше высокоблагородие!

— Вот и отлично.

— Слушай! Нэльзя-нэльзя! — послышалась из-за двери похожая на орлиный клекот речь Заурбека. — Никого нэ прынымает!

— Моя искай генерар Кругров, — послышалась фраза на еще более ломаном русском, нежели у малограмотного горца.

— Нэ хадить! — свирепо прорычал телохранитель, и все явственно услышали звон покидающего ножны кинжала.

— Что там, черт возьми, происходит? — нахмурился Лунев. Он приоткрыл дверь. Форма и весь внешний облик вошедшего не вызывали сомнения. У порога кабинета стоял офицер — лейтенант японской армии.

Николай II глядел в окно. Там, на заснеженной лужайке вовсю резвились детишки дворцовой челяди. Казалось, им не было дела ни до августейшего наблюдателя, ни до идущей войны. Впрочем, нет. До войны им как раз дело было.