Она опускает ногу на педаль газа. Шины фургона визжат, пахнет горелой резиной, и машина резко стартует. Я хватаюсь за ремень безопасности. По идее, я уже должен был привыкнуть ко всяким трюкам. Кто-то может подумать, что мне уже и жизнь не дорога.

И ошибется.

Сейдж выруливает на обочину, и мы с трудом протискиваемся мимо шлагбаума. Охранник быстро открывает окошко, лицо у него свекольно-красное, он что-то кричит нам вслед, но она просто нажимает кнопку «плей» на магнитофоне и включает музыку на полную громкость. Главная тема «Звездной россыпи» вырывается из динамиков, возвещая начало битвы.

В загородном клубе можно задохнуться. Сегодня утром Кэтрин вытащила меня из кровати в шесть утра и заставила отчистить весь чердак. Выбросить все мои диски со «Звездной россыпью», статуэтки Карминдора, игрушечный коммуникатор, который папа мне подарил, когда я была маленькой, плакаты, открытки и сувениры (в том числе один жутко редкий дозатор для конфет PEZ). Потом она притащила меня сюда, поболтала с менеджером, и пять часов спустя я торчу в кафе на веранде в пропахшей потом зеленой футболке и штанах цвета хаки. Скучаю до невозможности. Я ненавидела эту работу раньше и ненавижу сейчас. Но уже устала бороться.

Из кафе открывается вид на зеленые просторы загородного клуба. Слева бассейн, справа на милю протянулось поле для гольфа. Большую часть утра я подавала еду игрокам в гольф среднего возраста, у которых слишком много времени и денег. Но здесь сегодня не только они. Хлоя и ее друзья сидят за угловым столом и сплетничают намеренно громко. Джеймс прямо рядом с ней, но, в отличие от прошлого года, когда она никак не могла прижаться к нему достаточно близко, а он притворялся, что влюблен в меня, сегодня она его словно не замечает. Теперь она для него слишком хороша.

Калли тоже здесь, на своем обычном месте, но она молчит. Она пришла ко мне сегодня утром, когда я убирала, а Кэтрин не видела, и кое-что отдала.

– Мы с Хлоей нашли это в сундуке наверху. Это ты написала?

Бумага пожелтела от времени, но я бы вспомнила ее и через сотню лет. На глаза навернулись слезы, хотя я думала, что уже не могу плакать. Я кивнула и взяла листок.

– Это рассказ. Фанфик. Я раньше все время писала их для папы. – Я смахиваю слезы и всхлипываю. – Где ты его нашла?

– В сундуке. Их там миллионы, он все сохранил.

– Все? – Я снова смотрю на кусочек бумаги. – Спасибо, Калли.

Она улыбнулась застенчиво, словно это запрещено.

– Это меньшее, что я могу сделать.

Но теперь она молчит. А голос Хлои сотрясает веранду, как сирена.

– Это просто мечта, – щебечет она. – Такой милый. И вживую еще более сексуальный. И гораздо богаче тебя, Джеймс, – добавляет она, игриво хлопая его по коленке. – Хотела бы я, чтобы вы все тоже там были. Это нечто феноменальное.

– Как вы раздобыли билеты? – спрашивает Джеймс.

– Купили.

– А я и не знала, что вам такое нравится, – говорит Эрин, лучшая подружка близняшек. – Вы же все время прикалывались над своей сестрой из-за этого.

Передо мной встают воспоминания с прошлой ночи: танцующая пара на косплей-балу, звезда фильма и обычная девчонка в платье из ночного неба. «Дэриен Фримен, Принц Очарование?» – гласит один из заголовков. А девочку они называют Фанзолушкой. Должна признать, довольно броско. Можно подумать, что любой будет сходить с ума при виде меня с Дэриеном Фрименом, но девушка на фотографиях в маске. А Хлоя – вот сюрприз – сегодня к утру покрасила волосы в рыжий цвет, в точности как мои.

Ее «Ютуб»-канал за ночь собрал десять тысяч подписчиков. Количество просмотров возросло до небес. Из никого она со скоростью света стала интернет-знаменитостью. Появилась даже онлайн-петиция в поддержку того, чтобы Дэриен приехал к Хлое и они «жили долго и счастливо». Не удивлюсь, если Хлоя сама запустила эту петицию. Честно говоря, не знаю, что веселее: Хлоя, которая притворяется мной, или то, что я на «ЭкселсиКоне» стала известной настолько, насколько это возможно через интернет. Девочка, которая танцевала с Дэриеном Фрименом.