— Садись, — говорю я, держа в руках конверт. — Садись. В общем… тут такое дело…

Он садится, ещё ничего не понимая. А я готов выть от ярости и нетерпения.

Наша фирма действительно надёжна. Это письмо невозможно вскрыть, пока оно не будет доставлено по назначению. Любой взлом приведёт к уничтожению всей хранящейся в письме информации. Да и отобрать его невозможно. Тот же самый фокус… горстка бумажной трухи в ладонях, едва письмо окажется непозволительно далеко от почтальона.

Храм Дайвера-в-Глубине…

Значит, он есть?

Вы его построили, ребята?

Стены. Окна. Водосточные трубы.

Почтовые ящики.

Ты увидел что-то такое, что нужно было донести до всех, Ромка. Обязательно донести. Ты остановился у почтового ящика. Взял из нескончаемой стопки поверх ящика конверт. Написал адрес. Тот адрес, где обязаны поверить, где сумеют помочь.

Ты вложил ярлычок от украденного файла в конверт. Конверт опустил в ящик. И бросился бежать. Ты петлял, отстреливался из какой-нибудь допотопной дряни, пока «HLD» выкачивал бесценный файл через тебя… через твой, уже обречённый, вход в глубину.

А потом — может быть, тебе не хватило секунд. Может быть, ты решил посмеяться над преследователями.

И так и не понял ничего, когда судорога свела твоё тело, когда лёгкие отказались дышать, а из закушенной губы потекла в шлем струйка крови…

— Вот ведь какое дело, Илья…

Мне трудно говорить. Я вроде бы совсем разучился это делать.

— Ты не найдёшь этот Храм. А если и найдёшь — не войдёшь внутрь. Это сможет сделать лишь дайвер.

Мне очень хочется добавить, что я-то как раз — дайвер. Посмотреть на его расширившиеся глаза.

Но я вовремя останавливаюсь.

Дайвер — это как проказа.

Не лечится.

И хвастаться этим тоже не стоит.