Всё не то.

Они слишком долго меня ждали, преданные как собаки, бессловесные и готовые услужить. Они устали — старые маски дайвера Леонида.

Но мне нужна от них одна-единственная служба. Короткая, последняя…

Лезу в карман ветхого пиджака. Достаю пейджер. Надо же… работает. На нём сотня записок, но самая свежая датирована весной этого года. Сбрасываю, не читая.

В отличие от реального мира, в глубине пэйджер — двустороннее средство связи. Вывожу на экранчик лист контактов. Длинный-предлинный лист…

Огонёк рядом с именем «МАНЬЯК» тлеет фиолетовым. Маньяк в сети, но очень-очень занят.

Чем чёрт не шутит…

Включаю передачу.

— Шурка, привет…

Представляться не надо — он и так увидит, от кого пришло сообщение.

— «Три поросёнка», этой ночью… Буду ждать тебя восемь часов начиная с момента сообщения. Постарайся прийти.

Несколько секунд смотрю на экранчик — словно ожидаю немедленного ответа. Потом прячу пэйджер в карман.

Пожалуй, это всё, что мне нужно от прошлого.

— Стрелок, ты уж извини, — говорю я, доставая из его кобуры револьвер. — И вы все… извините…

Я отхожу на несколько шагов, прежде чем открыть огонь.

Шесть тел в шкафу — шесть зарядов в револьвере. Я гляжу, как вспыхивает, исчезая, тело проказницы Луизы, рассыпается пеплом романтик Ромео, сгнивает непредсказуемый Скользящий, превращается в пар вежливый Дон, облачком искр разлетается мудрый Элениум. Стрелок — последний. Я закусываю губу, прежде чем нажать на спуск.

Тело Стрелка дёргается, как гальванизированное. И продолжает висеть.

Ну конечно же… от собственного оружия он защищён. Надо было взять стилет у Скользящего или щепотку отравы у Элениума. Но теперь уже поздно.

А Протей, в чьём теле я нахожусь, убивает голыми руками. Со Стрелком этого я не смогу сделать.

Даже с собственным прошлым трудно расправляться без посторонней помощи.