— Правда, — кивнул Падла. — Только у меня тогда «Харлея» не было. «ИЖ-Юпитер». А так — хорошо.

Он шумно втянул в себя кофе. Вытер рот тыльной стороной ладони.

— Ну… братцы-кролики. Что делать-то будем?

— А зачем что-то делать? — ответил Чингиз вопросом. — Помешать Дибенко распространять программу — не в нашей власти. Самому её распространять… да, я понимаю, как будут улетать диски с программой, позволяющей создать свою бессмертную копию в виртуальном мире. Но знаешь, мне на жизнь и так хватает.

— Что Дибенко намерен делать с программой? — спросил у меня Падла.

— Не знаю. — Я пожал плечами. — Можно попробовать спросить. Вдруг и ответит честно.

Чингиз вздохнул:

— Программы такого рода, на разработку которых ухлопано море денег, над которыми трудились десятки специалистов, не кладут под сукно. Это вообще невозможно. Весь вопрос в том, когда её выбросят на рынок.

— Тёмного Дайвера надо спрашивать… — сказал я. — Чего он хочет…

— Придёт он. — Чингиз прищурился. — Куда денется…

— Приветики…

На кухню зашёл Пат. Заспанный, протирающий глаза, в джинсах и босиком.

— Чего вы так рано… — открывая холодильник, буркнул он. Замер на миг, высматривая добычу, потом вытащил коробочку йогурта и плюхнулся за стол. — Орёте тут, на весь дом слышно…

— Иди, умойся, — велел Чингиз.

— Угу. Поем только…

— Правильно, — поддержал пацана Падла. — Лишняя гигиена — это происки изнеженного западного общества. Настоящий хакер должен быть грязным, непричёсанным, с жёлтыми зубами и лицом серого цвета.

Пат исподлобья посмотрел на хакера, но упрямо продолжал есть йогурт.

— У меня сегодня дела, — сказал Чингиз. — В глубину смогу пойти лишь вечером. Давайте встретимся здесь же… но в глубине. В семь часов. Нет, лучше в восемь. Всех устраивает?

— Пораньше бы… — сказал Пат. — А?

— Парень, тебе лучше пока не ходить в глубину, — сказал я.