— Пора! — кричит Крейзи, когда Император выныривает из огненного шторма, целый и невредимый, ничуть не пострадавший, даже белокурые локоны не растрепались. Он разворачивается к чужой команде и идёт легко, быстро, словно бы пританцовывая на ходу.

Всё уже обговорено и просчитано.

Первым вскакивает Чингиз. Он полуживой, потому и вызвался на разведку боем.

Но Император не обращает на него внимания.

Возможно, чужая команда и заметила нас. Но они сейчас слишком сосредоточены на Императоре. Они шли к нему долгие недели, преодолевая самую сложную игру в истории человечества. Они сражались с программами, которые не умеют думать, но зато и не промахиваются. Они дрались против людей, которые сочли их конкурентами, они прорывались сквозь ряды монстров, которыми управляли такие же люди.

Теперь цель игры — перед ними.

И Крейзи может сколько угодно доказывать, что «Лабиринт» воспитывает человеколюбие и терпимость. Они с ним даже согласятся, пожалуй.

После игры.

Залпы.

Трое игроков бросаются вперёд, к Императору. То ли пытаются завязать ближний бой, то ли жертвуют собой, отвлекают…

Взмах руки — будто жест с трибуны. И гирлянда белых огней срывается с ладони Императора, окутывая троицу. Вопль почти не слышен за грохотом взрывов. Идиллический парк пылает, огромные бабочки, складывая крылья, падают на траву. Одна валится прямо перед моим носом и несколькими движениями зарывается в землю.

Неужели запрограммировали?

Или, чем чёрт не шутит, сами эволюционировали?

— Идём!

Вскакиваю, и мы бросаемся ко дворцу. Впереди — Чингиз. Мы бежим следом вчетвером — я, Крейзи, Пат и Нике.

Остальные занимают позицию для обороны.

Нам не справиться с Императором. Или его убьёт чужая команда, или он разметёт нас. Но мы пришли сюда не для того, чтобы сражаться с несуществующим врагом. Наш враг реален, и цель реальна. И группа прикрытия знает, что пришла умирать.

— Вход в тронном зале, — повторяет на бегу Крейзи. — Надо уничтожить трон… это не входит в условия игры, и никто этого не делал… не менее пяти ракет…

Чингиз уже ныряет в двери дворца, выскакивает обратно, машет нам — путь свободен.

А Император заканчивает разбираться с чужой командой.