Когда после очередного поворота передо мной предстала громада королевского замка, я понял, почему похитивший принцессу дракон имел алмазные когти: замок был хрустальный...
И я представил, как дракон садится на стену, цепляясь за нее, словно ласточка за карниз, проводит широкую окружность своим алмазным когтем, взмахивает тяжелым хвостом и вышибает вырезанное отверстие. После чего проникает внутрь. Летающий стеклорез...
Замок играл гранями, переливался разноцветными искорками на солнце сверху донизу. Фундамент бьгл из черного хрусталя.
Удивило меня наличие окон в замке — при прозрачных-то стенах! Разве что для вентиляции и для красоты. Для гармонизации размеров окон и межоконных промежутков.
Признаться, с первого взгляда отличить хрустальное окно от хрустальной же стены было тяжеловато. Но потом я догадался: на окнах не было резьбы, инкрустации, они были гладкими, ровными.
Зато днем в замке свет можно не зажигать: сквозь прозрачные стены и окна прекрасно просматривалось все происходящее не только снаружи, но и во внутренних покоях.
Но свечи и светильники, разумеется, были, и я представил, как замечательно смотрится он ночью снаружи...
Мы вошли. Внутри замка продолжался тот же лабиринт, но уже стеклянный, хрустальный: пересечения и ответвления коридоров и переходов могли запутать кого угодно, а если учитывать большую прозрачность стен, когда насквозь просматривались две-три комнаты до наружной стены, то лабиринт перерастал в трехмерный и сложность его увеличивалась во много раз.
Меня спасло то, что оружейная находилась не слишком далеко от входа, на первом этаже. Не то чтобы я запутался, но идти уже надоело, тем более с таким напряжением памяти: наружный древесный лабиринт я запомнил, но запоминать еще и хрустальный было бы слишком...
В ОРУЖЕЙНОЙ
Оружейник-кузнец, здоровенный парень неопределенного возраста с огромной черной бородой, в которой проблескивали отдельные серебряные нити, едва завидев меня, сразу же заулыбался, будто встретил давнего знакомого.
Вот и пусть говорят, что врут сны! — забасил он, бросаясь к железному шкафу, стоящему в углу комнаты. — Еще неделю назад привиделось мне, что надо изготовить доспех... — он многозначительно поднял палец, — для победителя драконов. Я изготовил, потому что знал, что понадобится он срочно. Я не ошибаюсь?
— В самое некуда, — мрачно произнес я, уже не сомневаясь, что доспех будет впору — и ремешки подтягивать не придется.
Так и произошло. Но едва я сбросил свои латы, как все — и кузнец-оружейник, и сопровождавшие меня воины-рыцари, принялись громко ржать, завидев, в чем я был под латами. Ну конечно, разве бархат и велюр годятся в качестве подлатника? Но не оправдываться же, что меня так вырядила Вика? Смех станет еще громче.
— Что было, то и надел, ребята, — негромко сказал я, — разве бедному рыцарю приходится выбирать? Враги напали внезапно, хорошо хоть оруженосец успел принести латы, а то и меня сейчас бы здесь не было. А его убили.
Что я плету? Неужели все мои ответы тоже запрограммированы? Или только ситуативные? Но тогда чего они смеются? Надо попробовать спросить что-то свое, нестандартное. Да и тему невыгодную сменить.
— Скажите-ка, братцы, а кошки у вас водятся? — как можно небрежнее спросил я.
Стражники переглянулись. Вопрос явно шел вразрез — и с программой, и с ситуацией.
— Бывают... — осторожно ответил один, — а зачем тебе? — просто хотел узнать, мышей они тут ловят?
— Ловят...