— От мистера Монсара? — с оттенком почтения в голосе переспросил он. — Мистер Монсар не предупреждал меня о вашем приезде… Быть может, дело касается нового биржевого синдиката?

— Поручение мое окружено строжайшей тайной, — с важностью ответил Энтони, понизив голос.

Месье Ламон почтительно выслушал это объяснение, поминутно одобрительно кивая.

— Ваше умение хранить чужие тайны делает вам честь, — несколько торжественно произнес он. — Я могу быть вам полезен во время вашего пребывания в Брюсселе? Не хотите ли пообедать вместе со мной сегодня вечером в нашем клубе?

Энтони был искренне рад приглашению: денег, привезенных им с собой, оказалось далеко недостаточно.

Во время обеда месье Ламон вновь завел речь о мистере Монсаре.

— Замечательный человек, не правда ли, мистер Ньютон? — воскликнул он. — Вероятно, вы — его друг?

— Не совсем, — заметил Энтони. — Разве можно быть «другом» такого великого человека? Можно только удивляться и восторгаться им!

— Верно! — восхищенно подтвердил бельгиец. — А дочь его! Вот красавица!

Он поцеловал кончики пальцев и добавил:

— И умница, умница какая! А?..

Энтони полностью был с ним согласен.

— Бьюсь об заклад, что дело касается турецкого займа, — воскликнул месье Ламон, весело подмигнув своему гостю, после того, как они осушили бутылку старого бургундского.

Энтони снисходительно улыбнулся.

— Я думаю, вы не осудите меня, если я умолчу о цели моей миссии, — не без важности ответил он.

— Конечно… Конечно… — согласился бельгиец. — Ваше молчание делает вам честь… Однако, быть может, вы приехали по поводу австрийского займа?..

Энтони с достоинством промолчал.

— Я могу вскрыть свой пакет только у вас в бюро.

Месье Ламон рассыпался в извинениях.

Энтони, впрочем, и самому не терпелось узнать содержание таинственного письма, и в среду утром, как только открылась контора, он был уже у месье Ламона.