«Киран, мать твою!» – мысленно попыталась она дотянуться до брата.

– Точно, химера! – раздалось из-под третьего стола от окна, откуда появилась сперва волосатая лапа с каким-то светящимся камнем, а потом и не менее волосатая голова. Единственное, что позволяло опознать в ней именно лицо – нос, кончик которого выступал над пышными усами, выглядывая из-под растрепанных волос.

Этот радостный уверенный возглас мигом приободрил партию глубокого подстолья. Загрохотали отодвигаемые стулья, над столами появились первые рожи разной степени помятости.

Понимая, что дело худо, Анна шевельнула пальцами, параллельно с удерживаемым, сплетая еще одно заклинание. Простейшее, но достаточно эффективное.

Следом за отодвинутыми стульями загремела посуда. Подпрыгивая на тарелках, первыми в воздух взмыли вилки и ложки, за ними кружки и наконец подносы.

Уже почти выбравшийся из-под стола лысый здоровяк за первым столом опасливо покосился вверх. Аккурат над ним зависла его же кружка с недопитым элем, тонкой струйкой побежавшим на макушку наемника. Лысый впечатлился, сглотнул и решил, что голова химеры – вещь конечно хорошая, но в случае чего свою вторую отрастить не поможет.

Но не все были такие рассудительные. Особенно Барс не порадовала пара смуглых мужчин в белых чалмах справа от нее. Как-то слишком уж деловито забегали в воздухе их пальцы, будто сплетая сеть. Больше впечатлил только высокий худощавый мужчина с кривым ятаганом. Ему до нее оставалось миновать всего три стола, а значит нужно было немедленно что-то предпринимать.

– Черт, ну гулять так гулять! – сжав губы в тонкую полоску, пробормотала она, приготовившись в нужный момент шевельнуть пальцами, чтобы превратить зал таверны в филиал хаоса в отдельном помещении, но не успела.

В спину вдруг ударил поток холодного воздуха из открытой двери. Раздался звук тренькнувшей гитары.

– Глубокоуважаемые господа, разве кому-то неизвестны правила поведения в моем заведении?

Звук удивительно спокойного и красивого мужского голоса оказал воистину мистическое воздействие. Куда-то исчез ятаган, мигом угомонились оба типа в чалмах. Только эль все так же продолжать стекать тонкой струей на лысую голову, не рискующую возмущаться.

Уже через минуту о едва не состоявшемся смертоубийстве напоминала только, зависшая в воздухе посуда.

– И попробуй что-то разбить – уборщицей будешь отрабатывать.

Угроза, адресованная уже персонально ей, вынудила Барс встрепенуться и, погасив некромагическое плетение, медленно опустить посуду на столы. Только после этого она все же позволила себе оглянуться и тотчас коротко ругнуться.

– Ах ты сволочь паршивая!

Нет, так ласково она приветствовала не своего спасителя – хозяина таверны с гитарой, гриф которой выглядывал из-за его левого плеча. Этот, исполненный родственной любви привет, достался улыбающемуся гаду, выглядывающему из-за правого плеча эльфа.

– Ну я же не думал, что ты такая шустрая! Мы с Мареком отлучились буквально на секунду, он мне свое приобретение показывал…

– Лучше бы он тебе здравый смысл показал, – состроив мученическую гримасу, протянула Барс, но долго страдать не смогла.

Марек, оказавшийся коротко стриженным темноволосым эльфом, половину лица которого скрывала маска. И будто этого было мало, в его левом ухе поблескивала изумрудом длинная серебряная серьга. Зеленая рубашка, в сочетании с багровым, шитым золотой нитью жилетом, которые любого другого превратили бы в шута, на мужчине выглядели скорее как предупреждающая окраска ядовитой ящерицы.

Перепалку родственников он перенес стоически, в конце концов и вовсе покровительственно потрепав онемевшую от возмущения Барс по волосам.