Завтра не получилось, Его Величество хотел сегодня. Вчёрне проект зоопарка двадцать первого века составили к шести утра, после чего Людвиг наконец-то отстал и ушёл, размахивая документами и объясняя творческим личностям из свиты, какой же он молодец.

Специалисты за такой проект наверняка крыли бы попаданца матом, но за неимением гербовой пишем на простой. По крайней мере, есть понимание того, что клетки должны быть достаточно просторны и комфортабельны для животных, пища свежей, а посетителей нужно бить палкой за издевательство над животными.

На лекцию Алекс всё-таки пошёл, и зря — спать хотелось отчаянно, понимания сути не приходило.

— Милостивый государь! — Остановил его после лекции язвительный голос приват-доцента, — осмелюсь спросить, что же такого в моей лекции усыпляющего?

Молодой ещё мужчина с густыми чёрными усами стоял, воинственно вздёрнув подбородок. На лице виднелись шрамы от студенческих дуэлей.

«— Август фон… как его там, — начал вспоминать попаданец, — успел отметиться на австро-прусской войне, воевал в чине лейтенанта артиллерии»

— Простите, сударь, — миролюбиво ответил Фокадан, — вчера полночи работал над архивами, а потом пришлось принять участие в работе над детским парком.

Лицо приват-доцента потемнело.

— И сколько же денег вам перепадёт?

Фокадан с удивлением уставился на преподавателя.

— Простите? — Неверяще спросил он.

— Сколько денег вы смогли выдоить из нашего короля? — Выплюнул приват-доцент, явно нарываясь.

Алекс прикрыл глаза, с большим трудом сдерживая… нет, не желание дать в морду. Желание убить на месте. Тем более, что дерринджер и тычковый кинжал у него всегда с собой.

— Нисколько, — ответил холодно, всё-таки сдержавшись, — если только не считать одежды, на которую Его Величество потратился после моего освобождения из заключения, да проживания в дворце. В апартаментах, состоящих из спаленки, кабинета и гардеробной. Ещё я раз или два в неделю ем за одним столом с Его Величеством. Вы удовлетворены ответом? Замечательно, своего секунданта пришлю к вечеру, извольте быть дома.

Секунданта, одного из учеников в боксёрской секции, нашёл без труда. Всего через два часа Адальберт фон Зейдлиц вернулся задумчивым.

— Извинился, — коротко сказал офицер, без приглашения усаживаясь в кресло и задумчиво приглаживая усы, — искренне. А вообще эта история дурно пахнет. Я поговорил с приват-доцентом и выяснил, что кто-то распускает нехорошие слухи о нашем короле, и о людях, близких к Его Величеству.

— То есть…

— Да, фон Инкварт считал, что вы один из многочисленных бездельников, обирающих нашего короля. Вдобавок, количество бездельников и степень их развращённости видел едва ли не на порядок больше, чем есть в реальности.

— Развращённости? — Удивился попаданец, — ах да, слухи о гомосексуальности Людвига. Я и сам было подумал так поначалу, но потом… нет, он скорее ребёнок, не повзрослевший мальчишка. Оттого и женщин боится, сказки любит.

— Да, — согласился Адальберт меланхолично, — очень похоже. Пусть Его Величество нельзя пока что назвать великим государственным деятелем, но ведь не самый худший король, если разобраться. Пара ошибок в начале правления, ну так ему и лет всего ничего. Но кто слухи-то распускает?