Через два часа после взлета рейса № 311 авиакомпании Thai Air из Бангкока в Катманду я встал с места и прошел в хвост самолета. Рядом с туалетами по правому борту располагался маленький иллюминатор, рядом с которым я присел в надежде увидеть какие-нибудь горы. И я действительно увидел горы – зубчатые пики Гималаев высились, закрывая горизонт. Так до самого конца полета я и просидел на корточках у окна, прижавшись лицом к холодному плексигласу, у большого мусорного мешка, набитого недоеденными обедами и пустыми банками из-под газировки.

Я сразу же узнал огромную и широкую гору Канченджанга, третью по высоте вершину в мире, возвышающуюся на 8586 метров над уровнем моря. Через пятнадцать минут в поле зрения появилась пятая из высочайших вершин Макалу, а затем, наконец, и легко узнаваемые очертания самого Эвереста.

Чернильно-черный клин его пирамидальной верхушки выделялся из общего рельефа, возвышаясь над окружающими горными вершинами. Пик горы находился на высоте полета современных авиалайнеров, где скорость ветра составляла 120 узлов – 62 метра в секунду. Гора пропорола в небе зияющую рану, а ветер сдувал с нее миллиарды кристалликов льда, которые, словно длинный шелковый шарф, тянулись на восток. Я глядел на этот шлейф, похожий на инверсионный след, который оставляет в небе самолет, и думал, что вершина Эвереста находится на той же высоте, что и герметичный лайнер, в котором я сейчас лечу.

МЫСЛЬ О ТОМ, ЧТО Я СОБИРАЮСЬ ЗАБРАТЬСЯ НА ВЫСОТУ ПОЛЕТА РЕАКТИВНОГО САМОЛЕТА AIR-BUS-300, ПОРАЗИЛА МЕНЯ В ТОТ МОМЕНТ СВОЕЙ ПОЛНОЙ АБСУРДНОСТЬЮ, И МОИ ЛАДОНИ СТАЛИ ЛИПКИМИ.

Через сорок минут мы приземлились в Катманду. Как только я прошел таможенный контроль и вошел в вестибюль аэропорта, ко мне, поглядывая на мои две громадные сумки со снаряжением, подошел крепкий, гладко выбритый молодой человек.

– Вы, наверное, Джон? – спросил он с сильным новозеландским акцентом, предварительно порывшись в пачке ксерокопий паспортов клиентов Роба Холла.

Он крепко пожал мне руку и представился как Энди Харрис, тридцати одного года от роду, один из проводников в команде Холла. Харрис сообщил, что этим же рейсом из Бангкока прибывает еще один клиент Холла, пятидесятитрехлетний адвокат Лу Касишке из Блумфилд-Хилз, штат Мичиган. Касишке потребовался битый час, чтобы найти свой багаж, и в ожидании его мы с Энди вспоминали сложные восхождения в Западной Канаде, в которых нам довелось участвовать, а также успели подробно обсудить преимущества горных лыж по сравнению со сноубордом.

Энтузиазм Энди по поводу альпинизма был заразительным, и его неподдельная любовь к горам вызвала во мне тоску по былым временам. Я с грустью вспомнил тот период своей жизни, когда альпинизм был для меня самым важным делом на свете, когда я оценивал себя только с высоты тех горных вершин, которые уже покорил, и планировал дальнейшее существование только с точки зрения гор, на которые в один прекрасный день собирался взобраться.

Незадолго до того как Касишке – похожий на патриция, высокий, седовласый мужчина атлетического телосложения – закончил формальности на таможне и вышел к нам, я поинтересовался у Энди, сколько раз он поднимался на Эверест.

– ЧЕСТНО ГОВОРЯ, ТАК ЖЕ, КАК И ДЛЯ ТЕБЯ, ЭТО БУДЕТ МОИМ ПЕРВЫМ ВОСХОЖДЕНИЕМ, – РАДОСТНО ПРИЗНАЛСЯ ОН, – ПОСМОТРИМ, КАК Я С ЭТИМ СПРАВЛЮСЬ.

Холл поселил нас в отеле Garuda – радушном заведении, расположенном в самом сердце Тамела, шумного туристского района Катманду, на узенькой улочке, забитой велорикшами и торговцами. Когда-то здесь гостили хиппи, но теперь в Garuda останавливались участники отправлявшихся в Гималаи экспедиций. Стены отеля были увешаны фотографиями с автографами знаменитых альпинистов, которые побывали здесь за долгие годы существования этого славного заведения: Райнхольд Месснер, Питер Хабилер, Китти Калхаун, Джон Роскелли, Джефф Лоу.

Поднимаясь по лестнице в свой номер, я обратил внимание на большой плакат с надписью «Гималайская трилогия» и видами Эвереста, Чогори (К2) и Лхоцзе, то есть первой, второй и четвертой по счету самых высоких гор мира. На переднем плане, на фоне этих величественных вершин был изображен портрет улыбающегося бородача, одетого в полную альпинистскую экипировку. На подписи под портретом стояло имя Роба Холла. Это был рекламный плакат фирмы Холла «Консультанты по приключениям», организующей платные экспедиции на Эверест. Он был выпущен в память о впечатляющем достижении своего основателя, а именно – покорении всех этих трех вершин в течение двух месяцев в 1994 году.

Через час я встретил Холла лично. Он был тощий как жердь и ростом чуть выше 180 сантиметров. В его облике было что-то от херувима, хотя выглядел он старше своих тридцати пяти лет – может, из-за глубоких морщин в уголках глаз, а может, из-за авторитета и репутации, которыми обладал. А нем была гавайская рубашка и потертые джинсы, на одном колене которых красовалась заплатка с вышитым знаком «инь-ян». Густые непокорные каштановые волосы ниспадали на его лоб, а кустистая борода всем своим видом требовала, чтобы хозяин побыстрее сводил ее к брадобрею.

Новозеландец Холл оказался общительным, блестящим и остроумным собеседником с хорошим чувством юмора. Он рассказал длинный анекдот о французском туристе, буддистском монахе и необычайно мохнатом яке, и, дойдя до кульминационного момента, окинул нас хитрым взглядом, выдержал эффектную паузу, затем рассмеялся так громко и заразительно, словно не в силах был сдержать восторг от собственного рассказа. Я мгновенно проникся к нему симпатией.

Холл родился в семье рабочих в новозеландском городке Крайстчерч младшим из девяти детей и был воспитан в католической вере. Хотя Холл обладал острым аналитическим умом, в возрасте пятнадцати лет он бросил школу – после того как повздорил с одним слишком авторитарным учителем, и в 1976 году устроился на работу в местную компанию Alp Sports, занимавшуюся производством альпинистского снаряжения.

– Он начинал с мелких поручений: строчил на швейной машинке и так далее, в общем, делал что скажут, – вспоминает опытный альпинист и проводник Билл Аткинсон, который работал в Alp Sports в одно время с Холлом. – Но он обладал великолепными организаторскими способностями, которые проявились, когда ему было еще лет шестнадцать-семнадцать, и вскоре возглавил производственное отделение всей компании.