Ресторанчик оказался маленьким, уютным и очень дорогим. Сью редко бывала в подобных местах, и сейчас, стоя перед входом, немного волновалась. Вытертые джинсы и цветастая кофточка едва ли могли подойти для такого заведения, но лучшей одежды у нее не было. Какое впечатление произведет она? Как воспримет ее назначивший встречу человек? А может, это чья-то злая шутка? Швейцар, держа перед ней открытую дверь, улыбался в ожидании. Она постояла еще немного в замешательстве, а затем решительно направилась внутрь. Метрдотель, скептически оглядев ее, проводил к дальнему столику, расположенному за резной деревянной ширмой у занавешенного тяжелыми гардинами окна.

Человек в дорогом светлом костюме, сидевший за столиком, завидев ее, встал и протянул руку. Он был высок, широкоплеч и по-женски ухожен — напомаженные, зализанные назад волосы, маникюр на тонких, изнеженных пальцах. Сью пожала протянутую руку — ладонь холодная, влажная, будто прикоснулась к лягушке.

— Роберт Харрингтон, — представился он, разглядывая ее белесыми, безжизненными глазами. — Присаживайтесь, пожалуйста.

— Спасибо, — Сью вежливо кивнула, села, старательно пряча джинсы под красивой бордовой скатертью.

— Я взял на себя смелость заказать для нас легкое французское вино. Вы не против? — Не дожидаясь ответа, Харрингтон приподнял руку, и подошедший официант разлил вино по бокалам.

«Господи, — Сью была ошарашена, увидев бутылку. — Она же стоит не меньше четырехсот долларов!»

— Я давно наблюдаю за вами, Сью, и восхищен вашими успехами, — губы Харрингтона растянулись в натужной улыбке и застыли, «замерзли» на лице, словно невидимый механизм оттянул их, не отпуская.

«Лесть. Поганая, неприкрытая лесть, — подумала Сью. — До сих пор никому не было дела до моей работы, и вдруг такой ажиотаж». Она отчаянно старалась скрыть волнение. Этот человек — явно не университетский сотрудник. Что ему нужно он нее?

— Кто вы? — Не выдержала она.

— Я? — застывшая улыбка стала шире, но в глазах никаких эмоций. Харрингтон сделал глоток и поставил бокал. — Я историк и коллекционер.

«Если он историк, то я — Усама бен Ладен», — Сью натянуто улыбнулась. Она повидала много ученых на своем веку, и сидевший напротив нее человек никак не вписывался в их круг. Какое бы положение ни занимал историк, каким бы капиталом ни обладал, блеск в глазах при упоминании любимой темы всегда выдавал его. Глаза же Харрингтона оставались ледяными. Коллекционер — возможно, но не историк.

— Меня, как и вас, очень интересуют Рыцари Второго Пришествия и судьба их основателя. У меня большая коллекция документов, связанных со становлением и историей секты, есть несколько артефактов и личных вещей служителей культа. Все очень просто, Сью, благодаря вам я надеюсь пополнить коллекцию и разобраться в некоторых моментах, остающихся для меня белыми пятнами. Думаю, мы с вами — единственные на всей Земле люди, которых занимает история этой давно канувшей в Лету секты, а потому я решил, что будет лучше, если мы подружимся, — улыбка сползла с его лица, но глаза ожили. — Я знаю, что вы объездили многие места, так или иначе связанные с деятельностью Мануэля Карденаса и его последователей. Знаю о вашей работе в архивах. Я обладаю достаточными средствами, чтобы оплачивать ваш нелегкий труд, и готов делать это. Полагаю, шести тысяч долларов в месяц будет достаточно? — Харрингтон откинулся на высокую спинку стула, глядя, какое впечатление произвели на нее его слова.

Сью едва не поперхнулась, приоткрыла рот, но оказалась не в силах произнести ни слова. Шесть тысяч в месяц! Невообразимые деньги за такую, пусть и не простую, но, по большому счету, никому не нужную работу! Она могла ожидать чего угодно, но только не этого. Сью попыталась улыбнуться, но приоткрытый рот лишь перекосился. «Сейчас меня пробьет нервный тик», — пронеслось у нее в голове.

— Такие деньги, — она смущенно теребила скатерть. — Что я должна буду делать?

— Работать, — снова натужная улыбка, а взгляд холодный, изучающий. — Искать и находить.

«Что-то не так, — Сью прикусила губу. Как историк она привыкла анализировать детали, но пока они не складывались воедино — разбитая мозаика, запутанный пазл. — Откуда такая щедрость?»

— Вас что-то смущает, — Харрингтон не спрашивал, он утверждал.

— Это большие деньги.

— О! — он улыбнулся снисходительно, почти покровительственно. — Это не проблема. Я не ограничен в средствах. Поверьте, жизнь богатого человека может быть скучна и уныла, а потому я считаю позволительным ради удовлетворения собственного любопытства пойти на мелкие траты. — Харрингтон приподнял бокал и как бы невзначай добавил. — Особенно меня интересуют предсмертные письма Карденаса. Вам удалось обнаружить что-нибудь?

— Да, некоторые, — Сью заметила, как он напрягся. — Немного.