– Что ж, понятно… Значит, поговорила ты с мужем…

– Да. Поговорила. Он не захотел маму в свой дом пускать.

– Что ж, бывает… Его тоже можно понять, Наташенька. Не злись на него. Не надо ожидать от человека жертвы, даже от самого близкого человека. Не все это могут, пойми.

– Да я не злюсь… В общем, я уже все решила, буду жить с мамой в Бережном.

– Но ведь трудно будет тебе, дом-то плохонький, без удобств…

– Ничего, я справлюсь. На работу меня обратно возьмете?

– Да это без проблем, что ты… Или подумаешь все-таки, не будешь рубить с плеча? Можно ведь что-то придумать, найти какие-то варианты…

– Какие? Сиделку нанять, чужого для мамы человека? Или в дом престарелых сдать? Нет, Дмитрий Алексеевич, я так не смогу. Как я жить дальше буду, если с мамой так поступлю? Нет, что вы…

– Ну ладно, не плачь. Решила и решила, молодец.

– Да я вовсе не плачу…

– Ну я же слышу. И понимаю, как тебе сейчас нелегко. Давай-ка спать иди ложись, поняла? Утро вечера мудренее. Утром встанешь и на свежую голову все еще раз обдумаешь. Договорились?

– Да, Дмитрий Алексеевич, договорились… Но я завтра все равно приеду, ага?

– Давай, жду. До завра, Наташенька.

– Да, до завтра…

Поговорила, и легче вдруг стало. Еще и ветер в лицо подул, будто огладил нежно. И телефон зазвонил призывно… Глянула на дисплей – Оля! Любимая подруга Оля…

– Привет, Наташ… Как ты? Мне Таня позвонила, рассказала про твои новости…

– Да нормально, Оль. Держусь. Завтра снова в Бережное поеду. Буду сама за мамой ухаживать.

– Ну что ж… Мы с Танькой так и рассудили, что этим все кончится. Что Денис твой окажется не на высоте. Что хоть он сказал-то тебе?

– Ой, не хочу об этом, Оль… Не надо, ладно?

– Ладно, не буду. Тебе помощь какая-нибудь нужна, скажи?