– Я тоже.

– Готова проверить палатку?

Играя с бутоньеркой, я последовала за ним, но вдруг остановилась и посмотрела на Себастьяна.

– Ты… говорил с Фелицией?

Он улыбнулся, все еще держа руки в карманах, явно довольный собой.

– Может быть.

– Ты с ней говорил! – воскликнула я, расширив глаза. – Вот почему она отпустила меня домой на два часа раньше. Когда это было?

– В четверг вечером я заглянул и попросил ее.

– И, очевидно, ты говорил с моей мамой.

Он кивнул еще раз.

– Пару дней назад. Цитирую ее слова: «Ты такой милый мальчик». Не то чтобы мне нужно было это говорить…

– Ты действительно милый мальчик.

Посмеиваясь, Себастьян откинул дверцу палатки.

– Леди вперед.

Я сняла кроссовки, нырнула в палатку и выпрямилась в полный рост. Себастьян не мог это сделать, поэтому опустился рядом со мной на колени. Я вдохнула затхлый аромат, напоминавший о долгих летних ночах, проведенных в маленькой палатке.

На земле лежали надувной матрас, два спальных мешка и одеяло, которое я смутно узнала. Одеяло из дома Себастьяна. На одной стороне матраса были сложены подушки, а на пластиковом складном столике стоял маленький светодиодный фонарь. В углу ждала еда: чипсы, газированные напитки, контейнеры tupperware[17] и даже пачка кукурузных колечек с луковым вкусом.

В тот момент я осознала, что навеки влюблена в Себастьяна.

Он открыл контейнеры.

– Мама сделала пирожные с зефиром.

У меня от его слов потекли слюнки.