Книги

Эпоха криптовалют. Как биткоин и блокчейн меняют мировой экономический порядок

22
18
20
22
24
26
28
30

Однако здесь мы сталкиваемся с серьезной проблемой: кто согласится вложить первоначальный капитал в создание этой неприбыльной компании, зная, что он не получит отдачи? Понятно, что активы таких автономных компаний должны рассматриваться как общественное благо. Общественная выгода от доступности множества качественных и дешевых услуг очевидна, но какие стимулы могли бы побудить стремящихся к получению прибыли предпринимателей инвестировать в них? Решить эту задачу можно несколькими способами. Во-первых, поручить их создание правительству за счет денег налогоплательщиков. Во-вторых, есть надежда, что какой-нибудь филантроп пожелает принять вызов. Но в идеале – и это третий вариант – инвестором должна стать местная община. Возможно, жители района захотят инвестировать в беспилотное такси, а взамен в течение некоторого периода пользоваться услугами такси бесплатно или с большой скидкой. Чтобы добиться общественного согласия, Хирн предлагает оригинальный способ: гарантийные контракты в криптовалюте – основанная на блокчейне версия популярной краудфандинговой модели, в которой организаторы жертвуют заранее оговоренную сумму после того, как пожертвования остальных участников достигают заданного уровня. Вместо того чтобы охотиться на жертвователей и создавать дорогостоящие условно депозитные счета для защиты собранных средств, блокчейн и связанное с ним программное обеспечение сделают это автоматически. Когда в специально выделенном и защищенном от взлома электронном кошельке, находящемся исключительно под программным контролем, собирается необходимая сумма, он объединяет ее с содержимым другого кошелька, где хранятся зарезервированные средства организаторов. Если целевую сумму собрать не удалось, пожертвования будут автоматически разосланы обратно по персональным кошелькам жертвователей. Таким образом, проблема сбора средств разрешена. Теперь вернемся к проблеме создания беспилотного такси.

Конечно, в мире беспилотных такси нет рабочих мест для водителей. Если реализуются некоторые другие идеи Blockchain 2.0, то волноваться о своих рабочих местах придется не только водителям: юристы, инвестиционные банкиры, биржевые брокеры и ряд других специалистов, чья работа невозможна без доверия клиентов, столкнутся со снижением спроса на свои услуги. В главе 11 мы увидим, сможет ли общество справиться с этой болезненной проблемой. Ну а пока давайте погрузимся в тонкости технологии блокчейна и изучим разнообразные способы, с помощью которых изобретатели собираются изменить нашу экономику.

Страхование контрактов – лишь одна из вариаций наиболее распространенной идеи из серии Blockchain 2.0, а именно так называемых интеллектуальных контрактов. Эту идею впервые высказал Ник Сабо, под чьим именем, по мнению некоторых исследователей, скрывался сам Сатоши Накамото[252]. При условии наиболее широкого внедрения эта идея сводится к тому, что блокчейн способен полностью заменить правовую систему, то есть ту самую третью, доверенную сторону. Вместо того чтобы поручать юридической фирме составлять договор, а потом добиваться его исполнения в суде, если одна из сторон не выполняет принятые обязательства – вместе со всеми издержками и неопределенностями, сопровождающими привлечение этих учреждений, – можно возложить исполнение договоров на компьютерную программу, которая будет действовать в соответствии с критериями, верифицированными децентрализованным блокчейном. Подумайте о типовом договоре условного депозита, по которому ответственный домовладелец обязуется выплачивать ежемесячно определенную сумму, достаточную для покрытия страховки и налогов с домовладения. Конечно, в таком случае эти платежи будут проводиться в криптовалюте, а вклад – депонироваться в нейтральном электронном кошельке и возвращаться после того, как условия по выплате страховки и налогов выполнены. Блокчейн гарантирует добросовестность всех участников сделки, а значит, отпадает надобность в группе банковских бюрократов, что снижает издержки.

Финансовые рынки больше других созрели для внедрения инноваций на основе Blockchain 2.0. Многие современные контракты купли-продажи ценных бумаг уже кодифицированы, переведены в цифровую форму, а их исполнение автоматизировано. Тем не менее их пишут и защищают в судах высокооплачиваемые юристы, чьи гонорары исчисляются шести-семизначными цифрами, а их исполнение гарантируют банки с Уолл-стрит. Вспомните о кредитных дефолтных свопах (КДС) – классе деривативов, получившем известность в период финансового кризиса и имеющем подобную блокчейну децентрализованную структуру. Операции с КДС рассматриваются как страховка и требуют от одной стороны (обычно инвестиционного банка или страховой компании) выплатить второй стороне (обычно кредитору, одолжившему деньги третьей стороне – заемщику) сумму долга в том случае и в то время, когда этот заемщик заявит о своей неплатежеспособности. Иногда приходится слышать споры о том, что следует понимать под «кредитным событием», при наступлении которого банк должен выплатить долг кредитору. По этому поводу органы банковского надзора (например, Международная организация свопов и деривативов) и юристы периодически выпускают комментарии, а иногда подобные случаи рассматриваются в судах. Если бы КДС контролировались блокчейном, всех этих посредников и третьи стороны можно было бы исключить из арбитражного процесса. Любой неплатеж из кошелька должника немедленно стал бы сигналом к переводу средств из кошелька страховой организации в кошелек застрахованного с помощью КДС инвестора. Никаких недоразумений, никаких судебных разборок – и все это реализуется посредством установки недорогого стандартного программного обеспечения.

Впрочем, интеллектуальные контракты можно заключать не только в сфере финансов. Если объединить их с интеллектуальной собственностью – когда документы на право собственности и прочие удостоверяющие владение документы переводятся в цифровую форму для использования компьютерными программами, – это обеспечивает автоматическую передачу прав собственности на материальные (например, дом или автомобиль) или нематериальные (например, патенты) активы. Аналогично этому компьютерная программа может санкционировать обмен активами в том случае, если подтверждается соблюдение условий соответствующего контракта. Сейчас компании активно наносят штрихкоды, QR-коды, микрочипы, bluetooth-передатчики чуть ли не на каждое электронное устройство или единицу товара, в результате чего создается «интернет вещей», в котором можно передать право собственности на любые материальные ценности таким способом.

Еще одно творческое решение касается продажи автомобилей в кредит. В наше время, если собственник автомобиля не получает причитающихся ему выплат по проданной в кредит машине, процедура обращения взыскания на саму машину требует от финансовой организации больших трудовых и материальных затрат, а также отнимает много времени. В нее вовлекаются юристы, коллекторские агентства, а в худшем случае и судебные приставы. Но в случае заключения интеллектуального контракта ничего такого не потребуется: если покупатель не платит, цифровое право собственности автоматически возвращается в электронный кошелек финансовой компании. Более того, зажигание автомобиля можно подсоединить к онлайновой кодовой системе, требующей наличия специального удаленного цифрового ключа для того, чтобы завести машину. Если платежи не поступают вовремя, этот ключ можно аннулировать, лишив должника возможности пользоваться автомобилем. Наверняка найдутся те, кто скажет, что это возвращение к идее Большого Брата и слишком сильное вмешательство в личную жизнь граждан, но такая система имеет очевидные преимущества. Исключение неэффективного вмешательства бюрократии в процедуру изъятия актива, как и связанных с ее действиями издержек, позволит снизить стоимость автомобильных кредитов. Теоретически это откроет миллионам людей с плохой кредитной историей доступ к кредиту под приемлемый процент, в то время как сейчас банки отказывают им в этом, поскольку не уверены, что их деньги должным образом защищены. Немаловажно и то, что такие контракты необязательно должны быть строгими по отношению к заемщикам. Их можно заключать на тех же условиях, что и обычные контракты, и так же оспаривать в судебном порядке.

Еще одно применение для интеллектуальной собственности лежит в сфере выдачи водительских прав. Если бы государственные агентства по выдаче водительских лицензий могли бы осознать необходимость перевода регистров лицензирования автомобилей в цифровую форму и создания возможности подключения к блокчейну, это принесло бы огромную экономию. Кому может не понравиться исчезновение Департамента транспортных средств? Наверное, только его сотрудникам.

Широкое распространение решений на основе Blockchain 2.0 сталкивается с большими препятствиями технического, юридического, финансового и культурного характера. В настоящее время существуют сотни таких решений, но многие из них оказываются недоработанными и вряд ли когда-нибудь получат шанс реализоваться. Но в них инвестирована огромная энергия и инновационный интеллектуальный потенциал, что проявляется в создании ряда серьезных проектов и стартапов.

Одним из первых таких проектов стал Colored Coins, запущенный во второй половине 2012 года. Его цель состояла в предоставлении людям возможности обменивать активы и традиционную валюту непосредственно через биткоиновый блокчейн (два человека могут заключить контракт о прямом обмене евро на золото, например). С тех пор на этом поле возникло множество новых проектов аналогичного характера, в том числе Next, Ripple, Mastercoin, Ethereum, BitShares, Counterparty и Stellar. Все они предлагают специально разработанную электронную платформу на основе блокчейна, позволяющую пользователям заключать контракты непосредственно друг с другом, выпускать и продавать цифровые и оцифрованные активы или устанавливать специальные программные приложения, функционирующие децентрализованно. Каждый проект предусматривает выпуск уникальных цифровых денег – нексткоин, мастеркоин, этер, битшер и, наконец, XCP в проекте Counterparty. Они обеспечивают проведение множества различных транзакций между участниками, использующими эти протоколы в рамках децентрализованных приложений. Эти цифровые деньги можно обменять на биткоины или другие виды криптовалюты на специальных альткоиновых биржах, например на Cryptsy, где рост или падение их стоимости привязывается к росту или падению популярности породившего их протокола. Однако, по всей видимости, правильнее будет считать такие «монеты» из Blockchain 2.0 не валютой, а цифровым инструментом, предназначенным для передачи содержащейся в нем информации посредством блокчейна. Это инструмент реализации интеллектуальных контрактов, обмена цифровых активов, а также проведения других децентрализованных операций.

Технари питают слабость к революционным приложениям, новейшим прорывным технологиям, но если довести идеи до их крайнего выражения, то мало кто может представить, какими разрушительными они могут стать. Дэвид Джонстон старший член наблюдательного совета в Mastercoin Foundation – органе, который координирует финансирование проекта Mastercoin[253]. В рамках этого проекта разрабатывается специальная платформа для создателей программного обеспечения, занимающихся децентрализованными приложениями, которые работают на базе биткоинового блокчейна. Он считает, что блокчейновая технология «…даст колоссальный импульс экономике современного потребления» – этому новому тренду, в соответствии с которым собственники апартаментов превращают их в мини-гостиницы, сдавая комнаты как номера, а владельцы машин регистрируются как самозанятые водители такси на сайтах Uber и Lyft. По идее, если мы сможем децентрализовать экономику и стимулировать разнообразные формы прямых сделок, люди найдут прибыльные способы использовать все, чем они владеют или распоряжаются, для оказания услуг на коммерческой основе. Джонстон известен как автор термина DApp, расшифровывающегося как «децентрализованное автономное приложение» и описывающего специализированные программы, пользующиеся большим спросом у разработчиков приложений на основе блокчейна. Он с воодушевлением приводит разнообразные примеры таких приложений: полностью децентрализованная фондовая биржа; сеть компьютеров, совместно использующих совокупное дисковое пространство и рассчитывающихся друг с другом криптовалютой; меш-сети{27}, где пользователям платят за то, что они предоставляют пропускную способность своих интернет-соединений для нужд низкозатратной сети, создаваемой подключенными пользователями Wi-Fi, объединившимися, чтобы обойтись без услуг кабельных и телефонных компаний, которые в настоящее время выполняют функции централизованных интернет-провайдеров.

Стартапы и неприбыльные проекты, разрабатывающие наиболее прогрессивные технологии, обычно принимают две принципиально отличные формы. Некоторые непосредственно используют для своих целей биткоиновый блокчейн – к ним относятся и Colored Coins, Counterparty и Mastercoin. Биткоин имеет свой сетевой протокол – в предыдущих главах мы уже говорили о том, что он представляет собой программу, содержащую базовые правила функционирования компьютеров, объединенных в биткоиновую сеть. Точно так же эти протоколы имеют собственные базовые протоколы, что превращает их в платформы второго уровня, на основе которых может разрабатываться третий уровень приложений и услуг. Эти провайдерские платформы класса Blockchain 2.0 предоставляют своим пользователям доступ к нижележащему децентрализованному биткоиновому блокчейну, а значит, и возможность не просто покупать и продавать биткоины, но и выполнять более сложные операции: заключать интеллектуальные контракты, сделки с интеллектуальной собственностью, обмениваться цифровыми активами и тому подобное. В рамках этой модели биткоиновые транзакции обычно совершаются на очень незначительные суммы – например, на один «сатоши» (0,00000001 биткоина). Это объясняется тем, что сумма транзакции обычно не имеет значения по сравнению с гораздо более важной целью – передать критически важные метаданные децентрализованного приложения по сети; просто для передачи информации требуется совершить сделку хотя бы на небольшую сумму. Эти провайдеры решили связать свою судьбу с биткоином, поставив на его преимущество, что позволило ему стать наиболее торгуемой, добываемой и ликвидной криптовалютой. Кроме того, у биткоина есть глобальная постоянно работающая надежная сеть с огромным вычислительным ресурсом, обеспечивающая аутентификацию достоверности проводимых операций.

Остальные проекты из серии Blockchain 2.0 основаны на другой философии. Они не хотят перекладывать на биткоиновый протокол задачи, для решения которых он не предназначен. Почему майнеры должны расходовать вычислительный ресурс на поддержку, скажем, сделок с недвижимостью, когда вся система их материального стимулирования ориентирована на выплату вознаграждения за подтверждение транзакций в биткоинах? Хотя некоторые разработчики стремятся модифицировать биткоиновое программное обеспечение, сделав его более универсальным, но и они чувствуют, что способность базового блокчейна выполнять новую и несвойственную ему нагрузку имеет структурные ограничения. Они считают, что лучше отказаться от таких попыток и создать совершенно новую сеть и совершенно новый блокчейн. Это позволяет переосмыслить сетевую систему материального вознаграждения и реорганизовать ее так, чтобы майнеры были заинтересованы в подтверждении транзакций с большим объемом содержащейся в них информации. Проект Next, основанный на концепции «доказательства доли», которую мы рассматривали в главе 6, стал своего рода лидером во внедрении новой системы материального вознаграждения. Однако начали появляться более дерзкие и амбициозные проекты. Авторы одного из них считают, что их технология способна в корне изменить само понятие «компании».

Дэниэл Лаример считает, что широкому распространению идей из серии Blockchain 2.0 препятствует главным образом номенклатура[254]. Людям трудно понять суть криптовалюты – представляет ли она собой оцифрованные ценные бумаги, виртуальную валюту, некоторую разновидность монет или компьютерную программу, используемую в различных приложениях? Со своей стороны, основатель BitShares считает, что если бы Сатоши Накамото охарактеризовал биткоин как компанию, обеспечивающую функционирование биткоиновой денежной системы, акции которой одновременно выполняют в этой системе роль валюты, то люди лучше бы понимали суть как его исходного проекта, так и появившихся в ходе его развития проектов серии Blockchain 2.0. Вместо этого они ошибочно воспринимают биткоин только как валюту, а не как еще одну форму денег. «Действительно, сложно объяснить, что такое биткоин, поскольку люди не понимают сути денег. Даже эксперты не могут прийти к единому мнению по этому вопросу, – говорит Лаример. – Однако бесспорно, что биткоин не перестает быть долей собственности компании только потому, что используется в качестве денег. Суть денег определяется в зависимости от того, какие функции они выполняют, а не от того, как они выглядят». По его определению, биткоин – это «…компания, зарабатывающая деньги на комиссионных за транзакции». Ей приходится платить за обеспечение безопасности системы, и «…для этого она нанимает субподрядчиков, называемых майнерами… которые получают оплату в форме вновь сгенерированных биткоинов, представляющих собой акции своей компании». Когда Лаример взглянул на биткоин с этой точки зрения, ему сразу же открылась масса возможностей по созданию других компаний, которые выпустят собственные цифровые валюты и по совместительству акции. Их бизнес также будет работать на основе блокчейна.

В то время как Дэвид Джонстон и его коллеги сосредоточились на разработке DApps, Лаример с партнерами из BitShares горой стоят за ДАК – «децентрализованные автономные компании» (некоторые предпочитают акроним ДАО – «децентрализованные автономные организации»). ДАК представляют собой экономические организации, принадлежащие множеству акционеров. В таких организациях многие рутинные хозяйственные операции – например, выплата дивидендов, разблокировка денег для оплаты текущих хозяйственных издержек – автоматизированы и зависят от управляющей программы. Кроме того, ДАК имеют защиту, верифицированную блокчейном.

Любые изменения в стратегии, требующие внесения изменений в программу, ставятся на голосование акционеров, результаты которого верифицируются непререкаемым блокчейном. Но в остальное время эта корпорация функционирует в автоматическом режиме – она не нуждается в доверенных сотрудниках, например кассире или бухгалтере по заработной плате, отвечающих за операции с наличными деньгами. Нет необходимости и в совете директоров, контролирующем действия топ-менеджеров. В таком режиме функционирует беспилотное такси Майка Хирна: конечно, машина принадлежит не самой себе, а криптоакционерам службы такси.

Лаример постепенно воодушевляется, описывая одну за другой идеи, которые можно реализовать с помощью ДАК, созданных на основе платформы BitShares. Высокий и тощий разработчик из Блексбурга (штат Вирджиния) рассказывает о музыкантах, основывающих ДАК и выпускающих акции в виде своих песен. Тогда фанаты будут непосредственно финансировать их работу в студии, вместо того чтобы отдавать свои деньги звукозаписывающим компаниям. Когда песня становится хитом, цифровые бит-акции, вложенные в эту песню, начинают расти в цене. «Эта идея переворачивает с ног на голову всю концепцию авторских прав», – утверждает Лаример. Его очень интересуют также автоматизированные «контракты на разницу», позволяющие людям спекулировать на разнице между ценами двух активов и автоматически получать выплаты, если рыночные данные через специальную программу, ассоциированную с блокчейном, сообщают о том, что спред между ними превышает заранее установленную величину. Он даже считает, что рынки, завоевавшие репутацию за счет опоры на блокчейн, будут расти, поскольку на них каждый участник, начиная с рестораторов и заканчивая строительными подрядчиками и журналистами на фрилансе, может непосредственно продавать свои услуги, основываясь на математических расчетах и анализе рыночных сил. Неподкупный блокчейн не только создает более честную систему, чем фейсбуковские «лайки» или обзоры от TripAdvisor, но и в итоге предоставляет предпринимателям и фрилансерам возможность создавать собственные ценные бумаги, стоимость которых будет зависеть от их репутации, – своеобразный способ автоматически «монетизировать» то, что бухгалтеры называют гудвиллом. Любимая идея Ларимера состоит в свободном от коррупции, основанном на блокчейне общественном голосовании. В соответствии с этой идеей каждый участник голосования использует зашифрованный личный ключ, чтобы перевести крошечную, практически не имеющую стоимости часть биткоина в специально предназначенный для голосования электронный кошелек. Тем самым он выражает свою волю, верифицированную блокчейном для предотвращения мошенничества. «Мы хотим укрепить демократию», – буднично заявляет Лаример. Аналогичные идеи уже начинают реализовываться, в частности, в виде роста популярности компьютеризированного голосования, которое, помимо высокой эффективности, а в случае перевода в онлайн и более широкого участия граждан, также повышает риск мошенничества за счет манипуляций с патентованным программным обеспечением по подсчету голосов. Муниципалитет Такома-парка (штат Мэриленд) в последние пять лет постоянно использует различные версии зашифрованной удаленной системы голосования, позволяющей избирателям удостовериться в том, что их голоса правильно подсчитаны без ущерба для их анонимности. В последние годы легендарный криптограф и основатель компании DigiCash Дэвид Чом работает именно над такими проектами.

В середине 2013 года журналист Виталик Бутерин задумался над тем, каким образом биткоин получил широкую популярность[255]. С его точки зрения, базовый биткоиновый протокол показался программистам слишком громоздким, чтобы создать надежный и при этом дружественный к пользователю программный интерфейс приложений (API). Все вторичные протоколы, созданные на его основе, оказались столь же узкоспециализированными. Бутерин утверждал, что, по сути дела, биткоиновый протокол напоминает операционную систему DOS, пользовавшуюся популярностью еще до появления Windows.

А вдруг он создал совершенно независимый протокол и блокчейн, который мог бы обеспечить функционирование абсолютно любого приложения, написанного на любом языке программирования? А вдруг это именно такой протокол, который программисты называют «полным Тьюрингом»? Что, если он сможет поддерживать любой децентрализованный сервис – онлайновые валютные биржи, интеллектуальные контракты, ведение регистра акционеров, системы для голосования, DApps, ДАКи, ДАО и прочие, – и это позволит программистам, по их мнению, создать достаточно привлекательный для рынка интерфейс? Предложенное им решение очень быстро подняло настоящую бурю в криптовалютном мире: полностью переработанный, стопроцентно универсальный, децентрализованный блокчейн, способный функционировать как открытая платформа, на которой можно смонтировать любые децентрализованные приложения и организовать выполнение любых контрактов. Он назвал его Ethereum.

«Мы надеемся стать чем-то вроде Android для криптовалют, – говорит Бутерин, имея в виду разработанную компанией Google операционную систему для мобильных устройств, которая используется в разнообразных моделях смартфонов и для которой к 2014 году было создано более миллиона приложений. – В Android вы можете установить Google Maps, электронную почту и вообще все что угодно. Мы хотим, чтобы криптовалюта тоже дошла до этого. Ethereum – лишь базовый слой, и если вам нужно установить электронный кошелек, то для этого существует специальное приложение; если вам необходим тестер блоков, то можно выбрать один из нескольких вариантов; существуют программы для проведения платежей и для чего угодно еще».

Компьютерный гик-самоучка и хакер без какой-либо подготовки в области криптовалют, Бутерин сначала изложил свое видение в статье[256]. В ноябре 2013 года он разместил ее на сайте GitHub – ведущем депозитарии программных проектов с открытым кодом, где программисты обменивались идеями и совместно работали над программами. «Я всерьез считал, что хотя бы пять криптографов либо немедленно разнесут эту статью в клочья как совершенно бесполезную, объяснив, почему эта идея никогда и ни при каких условиях не сработает, либо приведут в пример около десятка проектов, уже работающих на ее основе», – вспоминает он. Однако статья произвела прямо противоположный эффект, поразив воображение программистов и криптографов. К январю 2014 года, когда мы встретились с Бутериным на полях конференции биткойнеров в Майами, выпущенный лишь несколькими месяцами раньше Ethereum уже собрал вокруг себя команду программистов из 15 человек, работавших на полную ставку под руководством Гэвина Вуда, известного английского программиста, специализировавшегося на языке С++. Кроме того, еще около сотни программистов, работавших на полставки, тоже вносили свой вклад. Они обосновались в Цуге (Швейцария) и занялись разработкой новой универсальной блокчейновой платформы.